Точка невозврата

Народ в зале как ни в чем не бывало начал танцевать. Колян уставился блуждающим взглядом на танцующие пары. Быдло! Это же он заказал им эту песню! И никакой благодарности! Пусть танцуют… А Колян сейчас пойдет к Люсьен. В отличие от этого пьяного быдла он знает, где лежит его счастье. Он надел шинель и, шатаясь из стороны в сторону, пошел к выходу.

— Я там, где ребята толковые, я там, где плакаты «Вперед!». От тайги Забайкалья до цветущих Карпат маяки нашей славы негасимо горят!!! — заорал Вислый, выйдя на крыльцо ресторана.

Сидевший в милицейском «луноходе» усиленный наряд из горотдела напрягся.

— Шапарь сказал брать только ракетчика, — сказал патрульный сержант.

— Вроде ракетчик.

— И пьяного. Просто выпившего не брать. Ждать пьяного.

— Так ведь уже пятые сутки ждем.

Вислый стоял на крыльце «Садко» и раскачивался, как тополь на ветру.

— «Я сегодня там, где дают «Агдам»[28], — заорал он следующую песню.

— Вроде подходит, — сказал сержант. — А ну пойди проверь, — обратился он к заросшему щетиной мужичку неопределенного возраста, сидевшему на заднем сиденье «лунохода».

Это был Сопель, местный бич, состоявший на учете в Борзинском горотделе. Сам майор Свиридов за помощь органам в спецоперации обещал снять Сопеля с учета. Ради этого стоило постараться.

Сопель вышел из бобика и двинулся к Вислому.

— Сейчас в морду дам, — опасливо сказал он, подойдя к раскачивающемуся на ветру Вислому.

Однако вместо того чтобы начать избивать Сопеля, как было задумано Шапарем, Вислый обнял его за сутулую спину и истошно заорал:

— Курсант-отличник, тверже шаг! Труба зовет нас на ученья!!!

Сопель, стараясь вписаться в сценарий спецоперации, выработанный начальником вытрезвителя, вырвался из объятий пьяного офицера и стал его оскорблять:

— Козел! Сейчас по морде дам!

Вислый развернулся и удивленно уставился на Сопеля.

— Убью! — сказал он, угрожающе выкатив глаза.

— Сейчас я тебе перышко под пято ребрышко! — дерзко сообщил Сопель.

— Убью ногой! — облизав толстые губы, прорычал Вислый.

— Петух лагерный! — продолжал честно отрабатывать свою роль Сопель. — Конь педальный!

На этот раз провокация сработала, и Вислый схватил Сопеля за горло.

— Пасть порву! — заорал он ему в лицо.

Патрульный рванулся было из бобика, но сержант задержал его:

— Рано! Он должен избить его.

Сопель с перепугу ударил свободной рукой Вислого в нос.

— Убью! — заорал Вислый, не отпуская горло Сопеля.

— Ну-ка, пойди щелкни их, — сказал сержант эксперту-фотографу, которого они привезли с собой.

В это время на шум из ресторана вышла Ирка Фигура с металлическим подносом в руках. За ней из дверей вывалился изрядно выпивший пехотный лейтенант и, что-то невнятно бормоча себе под нос, попытался обнять ее за талию. Фигура, узнав в военном, который сцепился на крыльце с каким-то местным бичом, парня Люсьен, подбежала к ним и с размаху огрела Сопеля металлическим подносом по голове.

Собственно по такому сценарию и начиналось большинство потасовок в «Садко», за которые Гнус уже давно грозился уволить Фигуру. Сопель отпустил Вислого и, потеряв от удара подносом ориентацию, стал озираться по сторонам и трясти головой. Возможно, на этом бы все и закончилось, но пехотный лейтенант решил заступиться за Фигуру. Подбежав на неверных ногах к только начавшему отходить от удара подносом Сопелю, он обрушил на него свой кулак. Сопель коротко вскрикнул и окончательно обмяк в руках Вислого. Из его разбитого лица потекла кровь. В это время фотограф-криминалист сверкнул вспышкой. Ослепленный вспышкой Вислый выпустил полуживого Сопеля и со страшным криком «Мы смертники!» бросился на фотографа. Они оба покатились с крыльца ресторана.

— За мной! — скомандовал в «луноходе» сержант.

Борзинский городской медицинский вытрезвитель, находившийся в одном здании с горотделом милиции, состоял из трех помещений. В приемном покое находился видавший виды канцелярский стол за массивным барьером, делившим комнату на две части. На стенах были развешаны плакаты, иллюстрирующие вредное влияние алкоголя на личность человека. На одном из них были изображены два рабочих. Один из них, в аккуратной синей спецовке и штангенциркулем в нагрудном кармане, держал в руке пачку денег, видимо, зарплату. Второй, в растянутой майке, с пластырем на красном пористом носу, сжимал в руке початую бытылку водки и с недоумением рассматривал три жалкие купюры, зажатые в другой руке. Надпись на плакате гласила: «Как работал, так и заработал!» Во второй комнате находилась камера хранения личных вещей лиц, доставленных на отрезвление. В третьем помещении в два ряда располагались десять железных кроватей, на которых отдыхали пострадавшие от алкоголя. Над кроватями через всю стенку простирался лозунг: «Алкоголь — враг здоровья!»