Точка невозврата

Вислый задумался. «Это и есть этот важный вопрос?» При всей глупости заданного вопроса Вислый почувствовал, что от ответа действительно зависит его дальнейшая судьба. Типа опять этот проклятый поворотный пункт, как тогда у калитки Люсьен. Тогда он сломал ее калитку и пошел дальше.

Это что, было неправильно и судьба пускает его на второй круг? Когда в дело включаются такие силы, то лучше много не размышлять.

— Да, умный, — ответил Вислый и посмотрел в глаза Клещица.

— Смотрите, не ошибитесь, — прищурился Клещиц. — Хорошо подумали?

«Настучать на кого-то нужно, что ли? — подумал Вислый. «Чего он так вцепился? На кого я могу настучать, кроме Баса с его железным когтем или Еропкина с его подводным ружьем?»

— Ага, подумал, — кивнул Вислый.

— Так вот, если вы умный человек, то я хочу предложить вам один договор, — вкрадчиво сказал Клещиц.

«Все понятно, сексотом, вербует», — догадался Вислый. «Нужно крысятничать на своих. Однако ловко его взяли за жабры, ловко… Это и есть плата за попадание в вытрезвитель? Или плата за принятие в партию? Или и за то и другое? Неужели в этом и состоит его поворотный пункт? От калитки Люсьен в стукачи? Тогда, может, лучше в ихний поганый квадратик в графике? Возьмет с собой Люсьен, женится по-настоящему, назло всем этим вонючим карьеристам, пропадать, так с музыкой. А стукачком Вислый не пойдет. Нет, товарищ главный комиссар. Придушить еще одного эксперта перед отправкой в УРы — это можно. А стукачком нет, не имею физической возможности, товарищ главный комиссар».

Вислый неожиданно успокоился и только сейчас почувствовал, как весь взмок от пота. Такое случалось с ним и раньше на экзаменах в училище. Какие же то были милые времена!

— Какой договор? — безразлично спросил Вислый, глядя в крышку стола.

— Прежде чем сказать условия договора, я хочу, чтобы вы хорошо поняли одну вещь. На самом деле есть два варианта графика ротаций. И я подпишу или один, или второй. На мою подпись поставит свою окончательную подпись полковник Сивашов. Первый вариант вы уже знаете. По второму варианту вы в ближайший месяц получаете замену и распределяетесь в группу советских войск в Германии.

Уже было успокоившегося Вислого опять прошиб холодный пот. Он вытер мокрые губы рукавом кителя и, тяжело дыша, уставился на Клещица.

— Но вы, наверное, знаете, что в ГСВГ холостые офицеры не попадают. Поэтому предварительно вам нужно жениться. Официально, через загс и в самое ближайшее время.

— На ком? — хрипло спросил Вислый.

— Боюсь, что тут у вас нет особого выбора. На Невзоровой Людмиле Васильевне.

Мокрого, как после парной, Вислого в третий раз прошиб пот. В голове у него вдруг вспыхнула и замигала яркая красная лампочка «Перегрузка». Такая лампочка была у него в станции и обозначала аварийный режим магнетрона.

— На Люсьен? — медленно выдохнул он.

— Людмиле Васильевне Невзоровой, знаете такую?

— Знаю…

— В начале нашего разговора вы мне сказали, что вы умный человек, лейтенант, — продолжал Клещиц. — Вот и продемонстрируйте свой ум. А он часто состоит в том, чтобы не задавать лишних вопросов. Особенно в армии. Особенно когда тебе предлагают выбор между УРами и ГСВГ. Людмила Васильевна вас любит и полюбит еще сильнее, когда увидит этот приказ.

Клещиц протянул Вислому приказ, в котором лейтенант Висляков направлялся для дальнейшего прохождения службы в ГСВГ.

— После вашего выхода из загса полковник Сивашов подпишет этот приказ, и все. Пакуй чемоданы, покупай немецкий разговорник. И береги свою невесту, Висляков, она дорогого стоит! Что скажешь, умный человек? Или в УРы вас пишем?

— А я могу подумать?

— У меня много дел, Висляков, не злите меня. А то еще и разозлить можешь. Армия — наша мать, лейтенант! Запомни это на всю жизнь. И сейчас она протягивает свою руку, чтобы погладить тебя, лейтенант, и подсадить на хорошую ступеньку. А ты думать намылился? Небось в «Садко» попрешься думать? А тем временем наша мать и отвернется от тебя. Жалко мне тебя, хлопец. Поэтому и не дам я тебе думать, Николай. Ни минуты. Иди к своей Людмиле, беги, бросайся в ноги и молись, чтобы она не передумала за тебя выходить. На ту твою клеточку в графике много охотников есть. Да и другая клеточка с твоей фамилией пока тоже есть.

— Есть, товарищ подполковник. Разрешите идти?

— Идите.

Вислый повернулся через левое плечо и на ватных ногах двинулся к выходу из кабинета.

— Стой, лейтенант! — крикнул из-за стола Клещиц.

Вислый замер у дверей и медленно, не по уставу, повернулся.

«Что еще?» — подумал он. Красная лампочка «Перегрузка» в его голове продолжала мигать тревожным светом.

— Последний совет тебе, лейтенант. Это подарок, он совсем не заслуженный тобой. Ошибешься — я за тебя ломаного гроша не дам. Больше у нас с тобой разговора не будет. Не могут подполковники с лейтенантами так долго говорить.