Точка невозврата

– Не вижу разницы – из самолета, не из самолета.

Действительно. Она и сама пока не поняла, в чем тут дело и что так тревожило ее в этой дурацкой чашке. Она повернулась к Валентину Семеновичу, который с неизменной улыбкой на лице смотрел на нее.

– А где чашка, которую забрали из самолета? Ту, что нашли рядом с Борисовым? Можно на нее посмотреть?

– Для вас, милая барышня, все, что угодно. Сейчас. – Криминалист отошел совсем ненадолго и вскоре вернулся с пакетом.

– Дай, – Хорхин протянул руку. – Пока я еще тут главный, не забыл? – Он рассматривал чашку и хмурился. Да, чашки были одинаковые.

– А может, вы путаете? Ну чашки и чашки.

– Давайте сравним. Это просто. Только не надо привлекать внимание, – она понизила голос, заставив следователя подавиться вопросом.

Глава 18

Опыт общения с полицией у каждого человека складывается свой. В зависимости от обстоятельств они или защитники, или сатрапы. У Жанны опыт был специфический. С одной стороны, конечно, сатрапы, с другой, несомненно, защитники.

Следствие по ее делу шло недолго. Может, ей просто повезло, может, попался толковый адвокат. Да нет, адвокат у нее был как раз дурак дураком: все предлагал урегулировать дело мирным путем. Мирным значит дать денег пострадавшей стороне. Чего та самая пострадавшая сторона и добивалась. То ли из-за упрямства, то ли от всеобъемлющего горя, но она уперлась, как Иванушка на лопате, и в печку лезть отказалась. «Пусть судят, – заявила она тогда адвокату, молодому яппи с лицом продавца БАДов, – лучше отсижу, чем хоть копейку заплачу этой сволочи. Я буду сидеть, а он пусть трясется. Я ведь выйду. Мне же не двадцать лет дадут». Адвокат пытался давить, пугать какими-то совсем уже пакостными подпунктами Уголовного кодекса. Сейчас она уже понимала, что адвокат, вероятнее всего, работал в паре с адвокатом потерпевшего, но она тогда ничего не понимала и не хотела. Таня погибла из-за этого урода, и больше ничего в ее мозгу не укладывалось. Ничего.

Видимо, ее непрошибаемое упрямство сделало свое дело. Судья хоть и не выказывал своих симпатий, но явно был на ее стороне. Тем более что истец уважения не вызывал. Даже на суд он явился в легком подшофе и с разухабистой свитой поддержки. Судья, женщина предпенсионного возраста, быстро глянула на него, что-то чиркнула в блокноте и стукнула молоточком, открывая слушание. Жанна тогда реально готовилась к сроку. Была надежда на условное, но все равно и с профессией, и с прежней жизнью приходилось прощаться. И вдруг как гром с ясного неба встречный иск к истцу от авиакомпании, приобщение к делу неизвестно откуда взявшейся видеозаписи инцидента и полное оправдание со снятием всех обвинений. Уже потом она узнала, что за нее горой встал экипаж, предъявив ультиматум руководству. Оно же, пораскинув мозгами, или что там у него заменяет этот орган, решило убить двух зайцев: обелить имя компании и удовлетворить требования сотрудников. Но путь в небо ей перекрыли наглухо. Куда бы она ни подавала документы, ей вежливо и почти моментально отказывали. Из чего она сделала вывод, что ее фамилия числится в каком-то неофициальном черном списке. Нежелательная персона. Пятно на репутации.

Зато теперь она совсем не боялась полиции. Такие же люди, как и все, и с ними можно договориться, как со всеми. Не в том смысле, в котором это понятие существует ныне, а в простом, человеческом. Договориться, то есть поговорить как человек с человеком. Вот Хорхин, наверняка замученный ипотекой и семейными проблемами. Может, берет взятки из-за этой замученности. А может, не берет. Но ее он, во всяком случае, выслушал. И отправил за чашками парня в форме. Те, какие уже были в зале, его не устроили: а вот не так-то и прост следователь. Наталья пошла его сопроводить: показать, где лежит одноразовая посуда. Зачем понадобились полиции чашки, Наталья благоразумно не спросила.

Антону, конечно, было интересно, что происходит. В отличие от Майки, которая грустно ковыряла облупившийся ноготь.

– Ну что там? – Антон все же не утерпел. Как только Жанна подошла, сразу завалил вопросами. – Что ты следователю рассказала? У тебя уже есть версия, кто настоящий убийца?

– Что я, по-твоему, мисс Марпл? С чего ты взял, что у меня есть какие-то версии?

– Не, на Марпл ты пока не тянешь. Лет так через пятьдесят, возможно. Но если серьезно? Очень уж хочется покинуть сей гостеприимный край.

– Чем тебя не устраивает версия, что убил ревнивый муж?

Антон пожал плечами, глянул на Майю, которая пилочкой пыталась исправить урон.

– Ну, жену, может, он и траванул, а хоккеиста кто тогда? Я же помню, кто в хвост ходил. Этот мужик там только один раз был, когда жену искал, и то хоккеист уже мертвый лежал.

– Сообщник? – Жанна слегка удивилась, но тут же заставила себя сделать равнодушный вид.

– Насколько я знаю, ревнивцы сообщников не имеют.

– Много ты их видел, – Жанна все же не удержалась от ехидной усмешки. Антон хоть и хвастун, но может быть полезен. – А ты помнишь, кто после обеда в хвостовой туалет ходил?