Точка невозврата

…Высокий, худощавый парень в выцветшей форме пограничной стражи, вольготно развалившийся на ящике рядом с фальшбортом арестованного судна, прикрыл глаза козырьком армейского кепи и вполглаза дремал, мечтая о бутылочке холодненького пива. Правда, в смутных грезах рядом с запотевшей бутылкой почему-то неизменно вертелась молоденькая мулаточка в кожаной мини-юбке и огненно-красной блузке. В шикарном вырезе выглядывало-колыхалось такое богатство, что на какой-то миг боец забывал и о пиве, и о жарком солнце…

— Не надоело целый день спать, сладенький? — звонкий, насмешливый женский голос прозвучал совсем рядом, и пограничник едва не свалился с ящика, но тут же вскинулся, словно бравый петух на птичьем дворе, и начал бойко вертеть головой, пытаясь понять, где же прячется очаровательная курочка, только что так заманчиво пропевшая свое «сладенький». Воображение тут же напомнило о красной блузочке и…

«Черт возьми, да где же она? А, наверное, к самому борту на лодке подплыла — пока дремал, черт возьми, проглядел! Сейчас посмотрим, что за красотка — если до ночи не уйдем, то можно будет и…» — Пограничник перегнулся через кромку правого фальшборта — никого. Значит, лодка с другой стороны. Подтверждая догадку бойца, в левый борт глухо стукнули пару раз, и тот же голос протянул:

— Я ту-ут, красавчик!

«Красавчик» заглянул за «правильный» борт, увидел легкую лодочку и встретился взглядом со смуглым усатым мужиком, на щеке которого краснел свежий шрам. Растерянно моргнул, на всякий случай еще раз оглядел узкую лодку и, озадаченно поводив рукой, спросил:

— А где же…

— Я за нее, — негромко буркнул мужчина и, ловко накинув на шею пограничника удавку, дернул жертву на себя и вниз. Парень, не успев издать ни звука, со всего маха грохнулся о мокрые доски лодки, получил точный добивающий удар и затих. Орехов в несколько отработанных движений спеленал пленника, не забывая заткнуть рот — лишний шум ни подполковнику, ни его товарищам был сейчас совсем не нужен.

Большинство революционных и военных переворотов происходят по давно отработанной и проверенной временем схеме: в первую очередь заговорщики захватывают средства связи, арсеналы, перекрывают пути сообщения. Основная задача проста: лишить противника глаз и ушей, возможности передвигаться, связываться с остальными боевыми единицами. Тактика может быть разной, но цель одна: в кратчайшие сроки противника разбить, обезоружить, подавить любое сопротивление, пленить! Или уничтожить…

Мичман Троянов и Томпсон на борт пограничного катера взлетели почти синхронно — со стороны могло показаться, что из воды вынырнули два дельфина и по-хулигански шлепнулись на палубу. Орехов, потерявший несколько пару-тройку минут из-за любителя пышногрудых девок, немного припоздал — за эти мгновения боевые пловцы успели сделать большую половину дела.

Мичман со скоростью атакующего удава двинулся вдоль левого борта, Стив шел по правой стороне. Первой жертвой Тритона стал матрос, с недоуменным видом выскочивший из-за рубки — пловец, не теряя скорости, нанес два мгновенных удара, и противник рухнул на грязную палубу. Когда мичман миновал большую часть пути, то ближе к корме увидел открытый люк, из которого по плечи высунулся перемазанный маслом парень — видимо, моторист, которого заинтересовал непонятный шум на палубе. С механиком Троянов обошелся еще проще — просто с силой ударил по крышке люка, а уж стальной лист довершил работу, крепко приложив парня по лицу, отчего тот глухо взвыл и нырнул в темноту машинного отсека. Мичман с помощью сорванного с пожарного щитка ломика запер люк и заторопился дальше — на помощь Томпсону и Орехову. Хотя, тут же выяснилось, что для него работы уже не осталось: подполковник и американец уже успели хорошенько помять еще двоих членов экипажа, которых обнаружили в ходовой рубке. В тесное помещение Троянов влетел как раз в ту секунду, когда Орехов, заломив одному из хозяев руку, крепенько приложил темноликого кубинца лицом о переборку. Видимо, парень рассек бровь, поскольку металлическая стенка тут же щедро окрасилась темно-красными брызгами…

На захват боевого катера спецназовцы потратили две с половиной минуты. Ни один из кубинских моряков не успел не то что выстрелить — даже громко крикнуть не удалось никому…

* * *

Орехов рывком развернул кубинца, испуганное и злое лицо которого заливала кровь, обильно сочившаяся из раны, еще разок буквально вбил его спиной в переборку и прошипел, надавливая локтем на горло:

— Где пленник? Ты слышишь меня, урод? Где команда с моего судна?

— Капитан и моторист там, на месте — наверное, нажрались виски и спят, — хлюпая носом, которому, похоже, тоже досталось, кубинец на секунду замялся, но тут же добавил: — А ваш человек в машинном отделении…

— Тритон, слетай, посмотри, — не ослабляя хватки, распорядился Орехов и тоном, не сулящим ничего хорошего, приказал: — Рассказывай, краснокожий ты наш, как все было! Какого черта вы моих людей арестовали?