Точка Опоры

Ном Анор вел Цавонга Ла к лабораторному комплексу. При этом он излучал такое неприкрытое удовольствие от того, что можно идти без маскировки, что у командующего невольно мелькнула мысль: как же это можно было прожить большую часть жизни под личиной неверных? — и еще более непривычное чувство, которые люди назвали бы жалостью.

Они широко шагали по песчаной главной дороге между омерзительными, уродливыми конструкциями, за которыми и находился трехгранный комлекс, набитый чудовищным механическим оборудованием. Сгауру и Ту-Скарт, огромные Ко-лотун и Кусака, которых он приказал выпустить, атаковали ближайшую к ним стену. Эта милейшая симбиотическая парочка могла за пару минут разнести в куски любое искусственное сооружение. По мере того как его собственные создания — генераторы энергии созревали в гнездах и начинали подавать питание, он использовал Ту-Скарта и Сгауру для выяснения того, какую же все-таки дрянь использовали неверные для верхнего освещения. Цавонг Ла повернулся к адъютанту.

— Выкопать здесь яму, — приказал он.

Часть эскорта тут же отделилась от общей группы.

У северной части купола Ном Анор провел его в строение, напоминавшее по форме эти идиотские кирпичи. В главном зале он услышал хлюпанье и лязг.

— Мои сотрудники, — гордо произнес Ном Анор. — Когда я сбросил личину, я сказал им, что те, кто будут хорошо работать, чтобы очистить планету от ядовитых веществ, будут особо отмечены.

— Все согласились?

Ном Анор мигнул своим теперь настоящим глазом.

— Двое отказались, — признался он. — Даже когда я предложил им полный почет и… амнистию.

— Амнистию? — тизовирм-переводчик в ухе Цавонг Ла не смог перевести это слово, оно просто отсутствовало в его словарном запасе. — Это еще что?

Анор мягко улыбнулся.

Это такое слово, вроде слова мир, но с несколько иным значением. Они дают ему определение, которого в нашем языке нет. Что-то вроде… помилования.

Этого тизовирм тоже не смог перевести: — Разъясните смысл слова «помилование».

Ном Анор слегка задержался при входе в комнату. Комната производила странное впечатление. Казалось, не стол, стоящий посреди, внесли в комнату, а ее специально строили вокруг него. Внутри Цавонг Ла увидел двоих неверных в перепачканных белых халатах.

— Для неверных, — наконец сформулировал ответ Ном Анор, — представляется большой щедростью, когда им разрешают избежать той участи, которой они заслуживают. Одним словом — уйти от судьбы.

— От судьбы уйти невозможно. И от смерти никуда не денешься. Как ты ее встретишь… вот что важнее всего.

— Самое невероятное, что именно это они и не желают понять.

Цавонг Ла кивнул.

— Хорошо. Тогда обойдемся с твоими сотрудниками лучше, чем они заслуживают. В качестве благодарности за такие-то усилия…

— Вы просто читаете мои мысли, — льстиво поддакнул Ном Анор.

— Может, кто-то из них согласится на добровольное участие в наших исследованиях? — вслух подумал Цавонг Ла. Для такой достойной работы почему-то все время не хватало добровольцев, а его команда везла с собой весь реквизит для сеятелей и семена кораллов.

— Я предлагал такой вариант. Грустно, но все отказались. Возможно, они не хотят быть участниками непосредственных исследований под нашим руководством.

Цавонг Ла пожал плечами: — Ну, тогда проведем освящение этого комплекса во славу будущих дел, — он повернулся к жрице в черном плаще, — Ваэота?

Сгорбленная пожилая женщина последовала за ними. За ней — необходимые для совершения ритуала музыканты. Жрица выступила впе ред и подняла полупрозрачную двустворчатую раковину.

Цавонг Ла сунул руку внутрь и согнул пальцы, подзывая одного из ткунов. Он почувствовал мягкое прикосновение безволосого носика, потом — тепло обвившихся вокруг запястья покрытых мехом колец.

Он вытянул руку, вокруг которой обвился темно-красный ткун. Формовщики недавно создали вид, совершенно необходимый для быстрых, эффективных, но высоко-духовных личных жертвоприношений.

У другого помощника жрица взяла пучок листьев тишуии. Она расположила их особым образом в чаше с водой и чиркнула над ними кремнем. Листья начали тлеть.

— Введите первого исследователя, — произнес Цавонг Ла.

Глава 23

Хэн обвил рукой плечи Лейи и притянул ее к себе, положив на мгновение подбородок на белый тюрбан жены.

— Ты береги себя, а…

— И ты тоже.

Родители поцеловались, сперва слегка чмокнув друг друга, но затем Хэн наклонился к жене и взялся за дело всерьез. Лейя приподнялась на цыпочки и замерла. Йакен опустил глаза, перехватил взгляд Йайны и чуть заметно усмехнулся.

Она кивнула.

Но когда Хэн и Дрома направились ко входу, выражение его лица было более чем мрачным. Йакен смотрел им вслед, пока они не пропали из виду. Память услужливо подсказала картину Белкадана и полное виллипов болото. Интересно, подумалось ему, а что йуужань-вонги собираются делать с проектом мелиорации на Тридцать Втором? Может, у них есть живность, способная жить в отравленной воде?

Лейя со странным выражением лица уставилась на свои ноги.

— Мама, — мягко сказал Йакен, — ты выглядишь не как настоящий дипломат.

Она подняла голову.