Точка равновесия

— А ты щто хаслекся? — В его голосе послышалось нескрываемое возмущение. — Фстафай! Пошел отсюта! Фон!

Я сокрушенно покачал головой и уселся на землю.

— Фстафай, ленифый кхап!

— Да хватит уже…

После очередного вопля питомца из зарослей донеслось недовольное ворчание. Затем послышался треск, а в следующее мгновение вверх поднялась чья-то огромная тень.

Мне осталось только разинуть рот и потрясенно выдохнуть:

— Ах ты, падла шерстяная…

— Спасите! — Увидев появившегося монстра, чертов таракан тут же сменил линию поведения и бросился прямиком к любимому хозяину. — Хомящок!

Не знаю, что именно творилось у него в мозгах, но спутать огромного толстого медведя с хомяком…

— Пошел нахрен, — прошептал я, стараясь сохранять неподвижность и уповая на «безразличие». — Нахрен пошел, тварь…

Обдолбанный шестиног плевать хотел на эти приказы. Вместо того чтобы увести опасность как можно дальше, он шлепнулся мне на плечо, вцепился когтями в камуфляж и принялся пищать от ужаса, на корню гробя всю маскировку.

Разбуженный гигант, постояв пару секунд на задних лапах, снова заворчал, опустился в более привычное положение и обманчиво неторопливо двинулся в мою сторону.

— Нахрен, — повторил я, с трудом отдирая от одежды упитанное мохнатое тельце и швыряя его в сторону. — Нахрен…

К сожалению, медведю, увидевшему перед собой серьезную цель, оказалось глубоко фиолетово на таракана. И мне пришлось удирать.

Вот только куда тут убежишь?

Один прыжок, второй, третий… за спиной раздалось предвкушающее рычание, я, понимая, что Следопыту приходит полная и окончательная задница, проорал что-то матерное…

А затем вселенная мигнула, выплюнув меня сбоку от преследователя.

— М-мать…

Слегка обескураженный исчезновением добычи, мишка снова поднялся во весь рост и недоуменно уставился себе под ноги. Я же, каким-то чудом вспомнив о валявшихся в инвентаре гранатах, ткнул пальцем в браслет, запустил руки в появившиеся ячейки, вытащил наружу увесистые цилиндры и швырнул их в сторону врага. Чуть не забыв при этом нажать на спусковые кнопки.

Упал на землю.

Взрывы прозвучали практически одновременно. По ушам ударила звуковая волна, рядом взметнулись обрывки срезанной осколками травы, а вслед за этим раздался негодующий рев раненого зверя.

Подняв голову, я снова увидел приближавшегося ко мне медведя. Тот сильно припадал на правую переднюю лапу, но все равно двигался вперед. Причем двигался очень целеустремленно.

— Дерьмо, дерьмо!

Остро сожалея о том, что не стал брать с собой запасные магазины, я вытащил автомат, нацелил ствол на раненую конечность противника и потянул за спусковой крючок.

— Получи, сучара, получи!

Патроны закончились секунды через три. Затем мне пришлось бросить оружие и опять дать деру.

Назад, в сторону, вокруг кустов, на дерево…

Добравшийся до моего убежища медведь оперся о ствол, попытался его толкнуть, но взревел от боли и отшатнулся назад. Затем вытянулся во весь рост, попытавшись зацепить меня здоровой лапой.

Безуспешно.

— Выкуси, лох, — дрожащим голосом произнес я, на всякий случай поднимаясь еще выше. — Обломись, жалкий рак!

Только сейчас, оказавшись в более-менее безопасном месте, мне удалось как следует рассмотреть косолапого. Зрелище оказалось не совсем приятным — израненный и разозленный на весь мир зверь был раза в три больше обычного бурого топтыгина. Оскаленная пасть здорово смахивала на акулью, могучие когти напоминали собой лезвия длинных кинжалов…

Пока я завороженно рассматривал монстра, рядом появился Эдик.

Перемазанный в красно-черном соке таракан неуклюже шлепнулся на соседнюю ветку, чуть не свалился вниз, но все-таки умудрился сохранить равновесие.

— Хомящок.

— Хомячок, хомячок, — подтвердил я. — Плюй давай в него, сволочь.

— Это некультухно, — питомец гордо взмахнул усами, после чего свесился со своего насеста и все же плюнул во врага, угодив ему точно в глаз. — Попал! Упил!

— Хрен ты его убил, дурень. Давай дальше.

К счастью для нас, этот противник не имел каких-то особенных иммунитетов, а удрать из-под обстрела ему явно мешала накопившаяся злость. Медведь терпел плевки, гневно рычал, пытался трясти дерево, но в конце концов все же бесславно сдох.

Я расслабленно привалился к стволу, с облегчением выдохнул… и от души ругнулся, сообразив, что рискую остаться без трофеев.

— Стой, сволочь!

Таракан, в очередной раз проигнорировав мои крики, шлепнулся прямо на тушу. Повозился там, добрался до одной из ран…

[Ваш питомец употребил мутаген, извлеченный из гигантского гризли.

Эффекты:

— исключительная когтистость.]

Осознав, что поезд ушел, я прекратил спуск и уставился на запутавшегося в медвежьей шерсти Эдика.

Если раньше лапы шестинога заканчивались небольшими острыми когтями, то сейчас все изменилось. Когтей стало в три раза больше, а длиной каждый из них оказался с мою ладонь. Или чуть-чуть меньше.

Мне оставалось лишь покачать головой и все-таки вернуться на землю.

— Жесть. Не питомец, а чудище Франкенштейна какое-то. Гибрид бабочки и велоцераптора, едрена вошь.