Точка сингулярности

— Морепродукты вообще имеют большое сходство с гениталиями, особенно женскими… Ах! Белочка, Бельчонок мой, тише, тише! Мальчика разбудишь. Ах!..

Как хороши, как свежи были крабы!..

Глава девятая. Приказываю стрелять на поражение!

На этот раз меня спасла давняя привычка просыпаться рано в тех случаях, когда сплю не дома. Так уж я устроен — сколько бы ни выпил, с кем бы ни трахался, если ночую в чужом месте, обязательно, ложась, запрограммирую себя на ранний подъем, а уж там и посмотрю, необходимо это в целях безопасности, каких-нибудь других целях, или можно плюнуть на все и досыпать с чистой совестью. В третий свой день в Эмиратах плюнуть на все я никак не мог. Ведь накануне, одурманенный не столько алкоголем, сколько любовью, я забыл (натурально забыл, поверьте!) ознакомиться с новой шифровкой Вайсберга. Уволить к чертовой матери такого агента, гнать поганой метлой из всех секретных подразделений недоумершей службы ИКС! Да вот беда — Причастных нельзя уволить по определению. Это как звание Героя — звездочку хоть на коронки для зубов пусти, а экс-героев все равно не бывает.

Короче, недоуволенный вечнопричастный сел на корточки в постели и, разложив почти над головою сладко спящей жены свой ноутбук, принялся изучать, что же такое ему прислали.

А прислали-то, как всегда, полнейшую туфту. Ничего конструктивного и принципиально нового, пожелания какие-то нелепые, предупреждения все те же, а огромный объем в восемьдесят два(!) мегабайта получился исключительно за счет подробной карты Дубая и всей страны в целом, карты ультрасовременной, богато оснащенной подвижной, мультяшной графикой. Самыми примечательными из всех этих шевелящихся картинок — самолетиков, пароходиков, машинок, верблюдиков — были красные мигающие кружочки, коими Высший Совет Причастных при непосредственной и бескорыстной помощи великого гуру пометил возможные места локализации в пространстве ближайшей к нам точки сингулярности. Эти противно режущие глаз пятнышки однозначно ассоциировались у меня со злобным зайчиком лазерного прицела, обрекающим жертву на неминуемую гибель в течение долей секунды. И насчитал я таких зайчиков ровно сорок одну штуку. Восемьдесят два пополам. Определенно вся эта компашка во главе с тибетскими колдунами Шактивенандой и Чиньо, издевалась надо мною, и я ни за что не должен был сдаваться.

Я постарался отнестись ко всему с юмором, а потому внимательно, если не сказать увлеченно, полазил по карте. Огромный город Дубай пестрел красными ляпками. Они попадали на мечети, универмаги, парки, на полицейские управления, прицельно — на посольство Германии в районе Зарибат Доу, и в самую гущу зданий особого «дипломатического» квартала, где дружно собрались вместе Йемен, Индия, Оман, Египет и чуть поодаль — Иордания, Иран и Пакистан; почему-то лупили зайчики в детский аквапарк «Вандерлэнд» на окраине города, а также в оба торговых морских порта, конечно, в аэропорт, и в ипподромы — как лошадиный, так и верблюжачий; не обижены были пристальным красным вниманием и соседнее с нами кладбище, и Мактоумская больница, где работал вербованный доктор, и рестораны на площади Насера, ну и так далее, всего не перечислишь. Впрочем, отель «Монтана» оказался свободен от угрозы, здесь можно было и отсидеться. А вот за пределами города красные кружочки редели, однако в столице каждого из Эмиратов хотя бы одно пятно присутствовало. Кажется, самый большой из них по площади Абу-Даби, но зайчиками щедрее других одарили все-таки Шарджу, а, кроме того, прицельная стрельба велась по побережью Оманского залива и по двум анклавам Омана — неподалеку от Фуджайры и на севере, на границе с эмиратом Рас-аль-Кхайма. Вот такой расклад. Говоря по-простому, куда ни сунься, везде накроют. Страшно полезная информация. В общем, я свернул проклятущую карту, написал кратенький отчет, выключил все, убрал под кровать, сбегал по утренним пустынным проулкам к любимому тайнику и вернулся за полчаса до общего подъема.

Жутко захотелось курить. Я вышел в холл и опустился в кресло. В оставшееся время полезно было хорошенько все обдумать. Вот только до чего оставшееся? До отъезда на пляж, до пришествия точки сингулярности, до собственной смерти? Я принялся старательно вспоминать все, что часами объяснял мне Нанда ещё больше года назад в Колорадо, и как я потом пережевывал эти мысли и факты в беседах со Спрингером. Хотя какие уж там факты! Кроме мыслей и не было ничего. А мысли, признаться, граничили с шизофреническим бредом.