Точка соприкосновения

— Зайдешь внутрь? — Я закусила губу, волнуясь о последствиях, но Джейк развеял мои сомнения: — Билли давно хочет познакомиться с тобой.

Что ж, Белла, вот и первый серьезный шаг: знакомство с родителями. Некстати всплыло воспоминание об ужине с Карлайлом и Эсми, противный внутренний голосок хотел провести параллель: Эдвард тоже пытался показать этим серьезность намерений. Ну нет, Свон, — строго напомнила я себе, — ты помнишь: он просто соскучился по сексу, в его поступке был заложен только такой смысл. Тряхнув волосами, я выбросила Каллена из головы. Ну и что, если это похоже на то, что Эдвард тоже пытался ухаживать за мной? Он же… безответственный? легкомысленный? неумный?

— Ладно, — кивнула я, решительно сжав пылающую и немного потную руку парня. Джейкоб был куда горячее Эдварда: на его смуглых висках всегда блестели капельки пота, словно внутри тела непрерывно кочегарила печка.

Внутри дома стоял плотный мужской дух, и оказался такой же бардак с инструментами, как и снаружи: Джейк постоянно извинялся за это, освобождая мне узкий проход на крошечную кухню. Там мы встретили Билли в инвалидном кресле: отец Джейкоба приветствовал меня довольно радушно, предлагая чай и «поискать что-нибудь в холодильнике». Кроме замороженной рыбы, там ничего не оказалось. А чай пришлось пить из желтоватых чашек с язвочками отколотой эмали.

Я искренне внушала себе не обращать внимания на все эти досадные мелочи: достаток мужчины — это вовсе не главное. Если уж сравнивать с Эдвардом, то он вообще тунеядец! И если бы не его вспыхнувшее желание избавиться от Лорен и не подвернувшееся желание уцепиться при этом за меня, он до сих пор бы просто сидел дома, на шее у родителей. Он вообще живет без какой-либо цели. Джейкоб хотя бы старается. Заботится об инвалиде-отце.

Мы переместились на старенький диван к телевизору после чаепития. Мое упрямство дошло до абсурда: несмотря на очевидную неготовность углублять новые отношения, я твердо намеревалась сегодня сделать следующий шаг. Не отнимала руки, пытаясь понять, что чувствую, когда Джейкоб поглаживает большим пальцем тыльную сторону моей ладони. Бегут ли мурашки, когда он, ненавязчиво обняв меня за плечи, укладывает головой к себе на грудь, чтобы создать романтический уют. Возникает ли трепет, когда я понимаю, что до нашего первого поцелуя осталось от силы несколько минут.

И что же я чувствовала? Да кроме неловкости — ничего. Немного присутствовал страх — не за то, что Джейк сделает что-то не так или будет грубым, а за себя, за отсутствие с моей стороны какой-либо реакции. Парень был хорошим, неправильно его обижать.

В отличие от Уиллона, Джейкоб оказался не неопытным юнцом, а действовал вполне решительно, хоть и неторопливо. Мы поцеловались примерно на сороковой минуте фильма, и все, о чем я могла думать в этот момент, пробуя на вкус солоноватые от пота полные губы, это о горячем сексе с Эдвардом в кинотеатре, который случился уже на двадцатой минуте и длился по меньшей мере час. Меня напрягало, что Джейкоб действует слишком осторожно, хотелось сказать ему: «давай уже быстрее все закончим и я поеду домой».

Зачем я это делала? Словно страус, я прятала голову в песок, не желая отвечать на этот вопрос, но в глубине души понимала: Эдварду назло. Если бы он не обидел меня напоследок теми словами, скорее всего я бы просто вернулась к старому плану: посвятила все свое время учебе, не думая о парнях. Каллен крепко задел мое самолюбие, и я стремилась доказать ему и себе, что в состоянии найти парня, способного переплюнуть Каллена во всем и заставить меня забыть паршивца. Вот только романы складывались один неудачнее другого, пока что не опровергая, а доказывая его обидные слова…

Возможно, я не там искала: следовало подцепить горячего сексуального красавца, который не станет тянуть резину, а сразу затащит меня в постель. Но, во-первых, таких не интересовала я, а во-вторых, я ушла от Каллена вовсе не для того, чтобы сменить шило на мыло, а чтобы доказать, что и с нормальным парнем может быть хорошо! И, в-третьих, одна только мысль о сексе с кем-то, кроме Эдварда, но при этом похожем на него, вызывала у меня тошноту — я не была готова отдаться очередному несерьезному сексоголику, я и за первого себя еще не простила. В случае с Эдвардом единственным оправданием была моя иррациональная любовь к нему… Найти подобного другого — это совсем перестать себя уважать…

— Не хочу спугнуть тебя, — оторвался Джейкоб от моих губ, проникновенно вглядываясь в глаза и держа мою голову обеими ладонями, как по уши влюбленный. По какой причине мне не приносило это удовольствия? Почему не получается забыться в этих карих глазах и отдаться этим смуглым рукам? Я была похожа на каменную глыбу — такую же застывшую и нечувствительную. Все во мне сопротивлялось этим рукам, словно тело, минуя упрямый разум, считало мое поведение изменой. — Поэтому не буду торопиться.

И он, черт возьми, думает, что если наш секс произойдет через полгода, тогда он мне больше понравится?!