Тогда я иду к вам (СИ)

— Тебе не кажется, что твой второй помощник ведет себя слишком вольно? — перевел тему Камилл, надеясь избежать позорной участи быть замешанным в кухонных разборках.

— Ты вообще с ним целовался, — не остался в долгу мой находчивый блондинчик.

— Я не умею готовить, — почти с ненавистью заявил брюнет, — Я королевский палач и инквизитор и…

— Значит, умеешь обращаться с ножами и огнем, — припечатала я, переходя на «ты». — И вообще — ответственен за отбор — с тебя же первого спросят.

И возразить-то нечего.

В общем, единым фронтом мы выступили в сторону поля боя.

А там… обнять и плакать кровавыми слезами.

Неброские сочетания цветов всех родов в гостиной: договориться кандидатки, конечно, не смогли, не приняв во внимание, что смесь цвета неожиданности, ярко-голубого и далее по радуге не будет способствовать аппетиту. Расколотый бесценный фарфор и хрусталь — донести-то его было не так-то просто. Наполовину выжженная кухня с испорченными продуктами, которые мы с такой любовью выбирали — вот и правда наполовину выжженных красавиц к ним не стоило подпускать. Что-то резать и готовить могли, похоже, лишь несколько самых блеклых девиц, из разряда «учись варить борщ, а то никто замуж не возьмет».

Мы вздохнули и засучили рукава.

Большая часть заплаканных кандидаток вооружились тряпочками, мылом и вениками; Арман с Филиппом отправились в столовую — срывать тряпки и сервировать стол; ну а счастливчики-братья под моим чутким руководством резали, кромсали — и даже не невест — складывали, пока я жарила, парила и варила. И жаркое там было из самых аппетитных кусочков, и рыба на гриле, и салаты трех видов — в том числе оливье с домашним майонезом, на который ректор смотрели сначала как на какую-то дичь, а инквизитор и вовсе пробормотал что-то про «рыгню кита», но когда я дала попробовать, округлили глаза до размеров, как у котика из Шрека, и разве что ластами не били, чтобы угостила еще.

В общем, мы успели вовремя.

И даже девицам не забыли рыкнуть, чтобы переоделись и причесались. Так что когда королевская семья в количестве шести штук — все опять в желто-болезненном — прибыли в академию, в небольшой уютной зале украшенной живыми цветами их ждал богатый стол, сверкающий стаканами и бокалами, спешно забранными по моей наводке из комнат студентов. Вкусно пахнущие блюда и ярко краснеющие на восторженные комплименты невесты.

— Даже не знаю, кого ты выберешь, — довольная маменька потрепала Алика по мужественной щеке, а я мысленно хмыкнула.

— Да уж, — ректор хмыкнул не мысленно, — тут и правда не знаешь кого — глаза разбегаются.

Его глаза, на самом деле, вместо того, чтобы разбегаться, остановились на мне и потеплели. Я аж забыла как дышать — только глупо улыбалась.

Но когда сытая и веселая королевская семья скрылась с глаз, посуровела челом. Впрочем, остальные не отставали.

Мы выстроили семнадцать понурившихся невест в ряд. Была мысль покидать в них дротики — а я что, это Арман предложил — но обошлись выговорами от Алика и Камилла.

Думаю, дротики они бы перенесли гораздо легче.

Двум самым криворуким блондин сказал собирать вещи; оставшиеся вроде бы даже вздохнули с облегчением и собрались прочь. Но были остановлены уже мной. Потому что я не могла не сообщить им радостную весть, что хозяйству будущая жена станет обучаться под моим чутким руководством — и чтобы добраться по карьерной лестнице до почетного звания хозяйки дома, в лучших традициях ей придется начать с низов, вроде уборки нужников — чтобы знать, как и кто что должен делать. А иначе как управлять?

Пошептавшись, еще две блондинки бочком-бочком выскочили за дверь.

Дышать как-то сразу легче стало.

— Всего тринадцать осталось… — задумчиво произнес ректор.

— Мое любимое число, — широко улыбнулась я.

Любимое число быстренько свалило в ночь — хотя какая ночь, вечер только начинался.

— А мы… не торопимся? — грустно произнес ректор. Алик не выглядел таким уж осчастливленным скорым счастьем, и я его понимала — но не могла же предупредить, чтобы не волновался о своем будущем.

— В самый раз, — покачала я головой. — Теперь рассмотрим самых стойких со всех сторон, — в голове уже роились всякие мысли, какие стороны я хочу ему показать.

— Анж, нам надо поговорить, — сказал вдруг мрачнеющий с каждой секундой Камилл. Блин, вот не мог он продолжать стоять, молчать и производить хорошее впечатление?

— О чем это поговорить? — ректор нахмурился.

— Тебя это не касается, — хм, а ведь инквизитор хмурится гораздо эффектнее.

— Еще как касается — он мой помощник! — возмутился блондинчик.

— Вот именно — так что не забывай об этом!

Ути-пути, какие же они сладкие!

Я широко зевнула.

— Давайте все потом — допросы, пытки, психоанализ? — попросила жалостливо — Ужасно устал за сегодняшний день. И вообще у меня не было выходного я не помню сколько…

Я и правда на ногах не держалась; и тени под глазами залегли так глубоко, что я их на щеках чувствовала.

Оба мужчины смягчились

— Я провожу, — сказали одновременно и снова посмотрели друг на друга с ненавистью.

Я сделала вид, что ничего не заметила.