Токийская головоломка

Я же твердо в этом убежден. Я даже не уверен, что наш задыхающийся мир протянет до седьмого месяца 1999 года. А если он и продолжит существовать, то населяющие его люди будут совсем не такими, как мы. Возможно, их облик приобретет звериные черты, а кожа обуглится от атомной бомбардировки. Быть может, они будут начисто лишены интеллекта и мыслительных способностей. Солнце перестанет светить даже днем в безоблачную погоду, поэтому весны больше не будут такими теплыми, как сейчас, а всю планету заполонят отвратительные чудовища. Именно такие сны я вижу в последнее время. Они настолько реалистичны, что я начинаю подозревать, не явь ли это. В них я отчетливо могу разглядеть все до мельчайших подробностей. Даже монстров, плетущихся по дороге с шелестящим звуком.

Я уже смирился, что именно такое будущее ожидает наш мир с августа 1999 года. Может, это все-таки будет ядерная война, раз в моих сновидениях люди выглядят столь ужасающе? Или же виной всему станет тотальное загрязнение? Возможно, в 1999 году с неба спустится гигантское облако из ядовитых газов и изуродует тела людей?

И все же предаваться подобным мыслям в одиночестве не слишком-то весело. Гораздо легче, когда рядом есть люди, со смехом отрицающие происходящее. Каори знает про загрязнение окружающей среды меньше моего, а потому вряд ли так уж верит, что я не прав. И все же я рад, что среди моих близких есть человек, слепо убежденный, что мир никогда не изменится, никогда не погибнет и всегда будет таким, как сейчас.

[часть записок опущена]

В девять часов утра 26 мая вновь стояла прекрасная погода. На морских волнах сверкали лучи утреннего солнца. В последние дни с погодой нам действительно везло. А в прогнозе обещают совсем другое.

Каждый день я просыпаюсь в семь часов. В полвосьмого Каори заходит ко мне из соседней комнаты, желает мне доброго утра и идет на кухню готовить завтрак. Едим мы обычно в полдевятого, а с девяти до двенадцати часов смотрим телевизор. Живем словно по расписанию, как часто говорит Каори.

Какое-то время я сидел в кровати с отрешенным видом. Мне никак не давало покоя странное чувство. Казалось, в моей голове выросли увесистые железные глыбы с черным отливом. Достаточно было слегка задуматься, как все мое внимание сосредоточилось на этих глыбах. Я никак не мог вспомнить, что именно меня так встревожило. Но понимал, откуда взялось такое настроение. Всему виной был сон, приснившийся мне прошлой ночью. Должно быть, он потряс меня до глубины души, раз я до сих пор не мог прийти в себя. Однако его содержание я совершенно не помнил.

Завтрак был готов. Махнув рукой, я принялся за еду, внимательно читая свежую газету, которую Каори принесла из прихожей. Тут позвонил отец. Волоча за собой провод, Каори принесла телефонный аппарат и протянула мне трубку. В последнее время отец звонит почти каждый день.

– Алло.

– Привет, Тота! Как дела?

– Хорошо.

– Все в порядке?

– Ага.

Голос отца был веселым – кажется, он был в приподнятом настроении. Наверняка на съемках все шло хорошо.

– Как продвигается работа?

– Все отлично!

– Хорошая у вас там погода?

– Да, все время ясно. Хорошо все-таки на Хоккайдо! Широкие просторы, полно зелени, на лошадях можно покататься. Поедешь со мной в следующий раз?

– Да, я бы не отказался.

– Думаю построить здесь курортный комплекс. Тогда сможем приезжать в любое время. А зимой тут можно еще и на лыжах кататься. Решено – в следующий раз приедем втроем с мамой.

– Договорились. Что вчера снимали?

– Сцену, как Саката-кун и Ая-тян верхом на лошадях приезжают в мою хижину в горах.

Сейчас отец на полтора месяца уехал на Хоккайдо на съемки. Поскольку эпизодов в других местах они почти не снимают, то до 30 мая будут оставаться на острове. Каори присматривает за мной в Камакуре, а отец звонит мне почти ежедневно. Только так мы и можем пообщаться.

– А сегодня?

– Сцену, как Ая-тян во время долгой поездки падает с лошади. Похоже, снять ее будет непросто, потребуется много времени.

– Надеюсь, все получится!

– Хороший фильм выйдет! Уверен, тебе понравится.

Сегодня отец был как-то непохож на себя. Временами с ним такое бывает. Понятное дело, он актер. Но иногда он напускает на себя странную, явно наигранную веселость.

Затем мама о чем-то переговорила с отцом. Я же уткнулся в газету «Майнити» и не особо вслушивался в их беседу. Сейчас я читал статьи про вчерашний арест Икки Кадзивары и скандал с фармацевтическим шпионажем. Первая новость меня ошеломила, ведь Икки Кадзивара – автор манги «Завтрашний Джо» и «Звезда гигантов», которыми я зачитывался в детстве. Писали, что в состоянии алкогольного опьянения он избил в клубе на Гиндзе редактора журнала манги, а затем угрожал в отеле рестлеру Антонио Иноки. Вот так дела!