Токийские легенды

Когда я поднялся на лестничную площадку между 25-м и 26-м этажами в пятницу в третьем часу дня, там на диване сидела и разглядывала себя в зеркале маленькая девочка. При этом она что-то напевала. По возрасту – едва поступила в начальную школу. В розовой маечке, коротких джинсах, с рюкзачком за спиной и панамой на коленях.

– Здравствуй, – сказал я.

– Здравствуй, – прервавшись, ответила она. Признаться, я бы с радостью присел рядом, но не хотелось сомнительно выглядеть в глазах случайного прохожего, и я завел разговор издали, прислонившись к стене возле окна.

– Уже из школы? – поинтересовался я.

– О школе и слышать ничего не хочу, – заявила она. Вполне безапелляционно так заявила.

– Ладно, о школе не буду, – ответил я. – А ты в этом доме живешь?

– Да, живу, – сказала она. – На двадцать седьмом.

– И что, ходишь вверх-вниз по лестнице?

– Просто в лифте воняет…

– И поэтому ты ходишь пешком на двадцать седьмой?

Девочка убедительно кивнула собственному отражению.

– Ну, не всегда. Время от времени.

– А ноги не устают?

Девочка на мой вопрос не ответила.

– Дяденька, а знаешь, из всех зеркал в доме тут отражение самое красивое. К тому же совсем не такое, как у нас дома.

– И чем же оно отличается?

– Смотри сам! – сказала она.

Шагнув вперед, я повернулся к зеркалу и некоторое время разглядывал в нем собственную фигуру. После ее слов мне действительно показалось, что мой облик в этом зеркале самую малость отличается от отражений в других. В этом Зазеркалье я выглядел чуточку упитанней и слегка оптимистичней. Скажем, словно только что налопался горячих оладий.

– Дяденька, а у тебя есть собака?

– Нет, собаки нет. Есть аквариум с рыбками.

– А-а, – протянула она. Но рыбки, похоже, ее не интересовали.

– Любишь собак? – спросил я.

Не ответив на мой вопрос, она задала другой:

– А дети у тебя есть?

– Детей тоже нет.

Девчушка посмотрела мне в лицо подозрительно:

– Мама говорит, что с бездетными мужчинами разговаривать нельзя. Среди них, по ве-ро-ят-ности, много людей со странностями.

– Совсем не обязательно, но… с посторонними мужчинами действительно нужно быть внимательной. В этом твоя мама права.

– Но ты же не со странностями, да?

– Думаю, нет.

– Пиписку ни с того ни с сего не показываешь?

– Нет.

– Трусики маленьких девочек не собираешь?

– Нет.

– А что-нибудь вообще собираешь?

Я на миг задумался. Вообще-то я коллекционирую первые издания книг современной поэзии, но об этом здесь упоминать бессмысленно.

– Ничего особенного. А ты?

Она тоже немного подумала. Затем несколько раз помотала головой.

– Пожалуй, тоже ничего.

И мы на некоторое время замолчали.

– Слышь, дяденька, а что ты больше всего любишь в «Мистере Донате»?

– «Старомодный», – тут же ответил я.

– Не знаю такого, – сказала девчушка. – Странное название. А мне нравится «Теплая луна», там… «Сливочный заяц»…

– Не слышал ни о том ни о другом.

– …с начинкой из желе и сладкой бобовой пасты. Вкусня-атина! Только мама говорит, если есть много сладкого, будет плохо с головой, и покупает их редко.

– Должно быть, и впрямь вкусные, – сказал я.

– Дяденька, а что ты здесь делаешь? Вчера тоже приходил, да? Я тебя заметила.

– Ищу здесь кое-что.

– А какое оно – это «кое-что»?

– Сам не знаю, – честно признался я. – Пожалуй, похоже на дверь.

– На дверь? – переспросила девочка. – На какую дверь? Двери тоже ведь бывают разные. По форме и цвету.

Я задумался. Хм, какой она формы? А цвета? Странно – до сих пор мне и в голову не приходили мысли о форме и цвете дверей. Чудной разговор…

– Не знаю. Какой она может быть формы и цвета… А может, она и вовсе не дверь!..

– Или похожа на зонтик?

– На зонтик? – теперь уже переспросил я. – А что, вполне может быть и зонтик.

– Но зонтик и дверь – они такие разные: и по форме, и по размеру, и по пред-наз-на-чению.

– Верно – разные. Но я с первого взгляда, не сходя с места должен понять: во, это как раз то, что я искал. Будь оно зонтиком, или дверью, или пончиком.

– Хм… А ты, дяденька, давно это ищешь?

– Очень давно. Начал, когда ты еще не родилась.

– Вот что! – воскликнула девочка и, разглядывая собственную ладонь, о чем-то вдруг задумалась. – Давай я буду тебе помогать? Искать…

– Буду очень рад, если поможешь.

– Одним словом, нужно искать дверь, или зонтик, или пончики, или слона… или что-то в этом роде, так?

– Именно, – ответил я. – Но понятное с первого взгляда: вот оно!

– Здорово! – обрадовалась девочка. – Но сейчас мне надо идти: у меня сегодня балет.

– Тогда пока, – сказал я. – Спасибо, что поболтала со мной.

– Это… скажи еще раз, как называются твои любимые пончики?

– «Старомодные».

Нахмурив лоб, девочка несколько раз повторила про себя: старо-модные, старо-модные.

– До свидания, – сказала она напоследок.

– До свидания, – ответил я.

А она встала с дивана и, напевая себе под нос, поднялась по лестнице и пропала из виду. Я же, закрыв глаза, опять вверил себя течению времени, бесцельно его убивая.

В субботу позвонила заказчица.

– Муж нашелся, – выпалила она. Без приветствия и прочих церемоний.

– Нашелся? – переспросил я.