Токио не принимает

— Ты идиот, Сяо Сонг, тупой, неблагодарный, безответственный идиот. Поступить так после того, что я сделал для тебя. Другой такой возможности у тебя уже никогда не будет. Даже твое хваленое везение не выручит тебя. Ты глуп и непонятлив. Когда ты придешь в себя, то жестоко пожалеешь. Подумай трезво, Сяо Сонг! Что такое ухо? Ты бросаешь все ради какого-то увиденного тобою уха? Напомню, что ты все еще должен мне пятьсот юаней за регистрацию и разрешение на работу. Если ты уходишь, то должен заплатить.

Сяо Сонг принял решение.

— Я сожалею, господин By. Но больше не могу оставаться здесь. Деньги я найду.

Обычно грузовики, отвозящие в город свиней хозяйства Юнджи, возвращались назад пустыми. Но на этот раз мать Юнджи попросила шофера привезти ей из Шеньчжэня новый ковер для гостиной. Так что Сяо Сонгу повезло с мягкой постелью, на которой он сладко спал, возвращаясь домой. Он действительно оказался необыкновенно счастливым юношей.

Остался последний рассказчик.

Переработка снов. Тринадцатая история

В городе Буэнос-Айрес жил один человек, очень любивший кино. В детстве Густаво хотел стать режиссером, но судьба распорядилась иначе. С помощью семьи ему удалось открыть видеосалон, что было не так уж плохо: там он нашел место, где повесить огромный плакат к фильму Бунюэля «Скромное очарование буржуазии», который у него лежал в скрученном виде с тех самых пор, как картину впервые показали в Аргентине. Именно тогда юноша начал собирать одну из самых больших киноколлекций в городе. Салон вскоре стал знаменит в районе: клиенты Густаво восхищались его глубокими познаниями, ибо он всегда мог порекомендовать самые лучшие фильмы любых жанров и давал ценные сведения о режиссере, сопровождаемые каким-нибудь смешным анекдотом.

Густаво не был общительным человеком и редко покидал свой магазин. Дружил в основном с людьми, которые иногда приходили, чтобы поговорить о кино. Для него оставались тайной их занятия в жизни, и в те минуты, когда салон был пуст, Густаво порой размышлял, кто они такие, придумывая им прошлое и будущее, фантазируя на тему любовных романов и постыдных секретов. Среди покупателей была молодая женщина по имени Карла. Густаво считал, что влюблен в нее, однако не смел признаться и довольствовался лишь короткими беседами, когда она расспрашивала его о последних фильмах. Иногда он звонил девушке по телефону, если поступали новые картины, которые, по его мнению, могли ей понравиться.

Дела шли хорошо, и вскоре Густаво решил заняться также кабельным телевидением. Он установил на крыше несколько спутниковых антенн и предоставил жителям района возможность смотреть шестьдесят шесть развлекательных каналов. В дополнение к уже имевшимся он ввел еще и свой собственный канал, который шел в течение нескольких часов по вечерам и представлял собой своего рода кино-клуб. Густаво показывал гонконгские боевики и японские мультфильмы, французские фильмы новой волны и американские черные комедии. Устраивал фестивали, посвященные Эйзенштейну, Скорсезе или Тарковскому, всегда начиная с небольшого вступления. Густаво спокойно и уважительно обращался к зрителям, сидя перед камерой в стареньком кресле в углу салона. У него появилась небольшая, но преданная аудитория, а со временем шоу взялись спонсировать одна местная дизайнерская компания и модный бутик, хозяева которых признавали, что зрители Густаво отличаются изысканным вкусом.

Скромные успехи и некоторый доход пробудили честолюбие, и Густаво задумался о той роли, которую он мог бы сыграть в аргентинском кино. Он стал собирать копии забытых фильмов, которые хранились в старых кинотеатрах, антикварных магазинах и в шкафах у любителей. Он хранил их в большом холодильнике, чтобы уберечь от дальнейшей порчи, и реставрировал пленки одну за другой. Ему попадались немые мелодрамы начала двадцатого века о крутых парнях, устраивающих поножовщину в порту Буэнос-Айреса, картины о вечерах танго и представлениях мюзик-холла, копии старых американских, французских и итальянских фильмов. Вся его жизнь начала вращаться вокруг частной коллекции, и все свободное время он стал посвящать поискам забытых драгоценных камней. Наиболее ценные открытия он переводил в цифровой формат, сопровождая их критическими и историческими пояснениями.

Когда разразился экономический кризис, бизнес, конечно, рухнул. Люди теряли работу и в основном занимались проблемой выживания. Клиенты отказались от кабельного телевидения и перестали брать напрокат кассеты. Густаво больше не встречался с посещавшими его ранее интересными людьми. Спонсоры тоже покинули его. Густаво более не мог платить арендную плату за салон и закрыл его. Он покинул маленькую однокомнатную квартирку, которую очень полюбил, и переехал в дом родителей, оставив все лишнее в черных пластиковых мешках на улице. Отец невозмутимо наблюдал за сыном, переносившим в дом ящики с видеокассетами и лазерными дисками.