Токио

Вышла из подземки. Улицы забиты студентами из университета Васэда. Возле городского банка свернула на главную дорогу, и неожиданно все изменилось. Я оказалась в старом Токио. Исчез электронный рев рекламы, здесь было тихо. Позади небоскребов прохладный лабиринт кривых маленьких улочек. Затаив дыхание, стала озираться: поразительно, здесь все, как на картинках моих книг! Кривые деревянные хижины устало подпирали друг друга. Гниющие разбитые здания пережили десятки землетрясений, пожаров, бомбежек. В узких проходах между домами сбились в толпу сочные, каннибальского вида растения.

Дом Джейсона оказался самым большим, самым старым и самым дряхлым. Он занимал перекресток двух маленьких улиц. Окна нижнего этажа были заколочены досками. Тропические растения, пробив асфальт, вылезли наружу и вскарабкались по стене. Эта картина напомнила мне сказку о Спящей красавице. На второй этаж вела наружная лестница, защищенная от непогоды прогнившей пластмассовой крышей. К низкой деревянной двери прикреплен старинный звонок.

Я точно помню, как был одет Джейсон, когда он отворил мне дверь. На нем была рубашка оливкового цвета, потрепанные незашнурованные башмаки со смятыми задниками. На запястье вязаный браслет. В руке он держал запотевшую серебристую банку пива с надписью «Асахи» на боку. Я взглянула на его освещенное солнцем лицо. У него была чистая гладкая кожа. Похоже, он много времени проводил на улице. В мозгу вспыхнули слова: «Он очень красив».

— Эй, — удивился он, увидев меня. — Привет, чудачка. Ты передумала? Насчет комнаты?

Я посмотрела на дом.

— Кто еще здесь живет?

Он пожал плечами.

— Я. Две девушки из ночного клуба. Несколько привидений. Честно говоря, точного их количества не знаю.

— Привидения?

— Да, так все говорят.

Я помолчала, глядя на черепичные крыши, на их перевернутые свесы, украшенные щербатыми драконами и дельфинами. Дом казался больше и темнее, чем его соседи.

— Хорошо, — сказала я и подняла сумку. — Ничего не имею против привидений. Я хочу здесь жить.

Он не предложил поднести мне сумку, да я и не знаю, как поступила бы в этом случае. Я пошла за ним по лестнице. Гулкое эхо подхватывало наши шаги на чугунных ступенях.

— Нижний этаж закрыт, — сказал он, махнув банкой в сторону заколоченных окон. — Туда входа нет. Мы живем наверху, поэтому будешь ходить по этой лестнице.

На площадке остановились. Я увидела мрачную галерею, окна закрыты ставнями. Галерея отходила направо и налево. С нашего места в обоих направлениях просматривалось ярдов пятнадцать. Мне казалось, что длинные пыльные коридоры исчезали в прохладных затененных частях Токио. Был полдень, и в доме царила тишина.

— Большая часть комнат закрыта. Земельные сделки в Токио после кризиса накрылись, но владелец участка все еще пытается заключить контракт. Если дело выгорит, дом снесут, построят высотку, и рента будет соответствующей. — Джейсон скинул башмаки. — Тебе придется смириться, если дом вдруг обвалится тебе на голову. — Он указал в сторону правого коридора. — Девушки живут в этом крыле. Целый день лежат в постели. Русские. После того как упал занавес, русские разбежались по всей планете. Должно быть, не знали, что в Японии кризис. Здесь, — он подтолкнул ко мне потрепанные тапочки и смотрел, как я переобувалась: сняла свои твердые шнурованные туфли и взяла тапки. — Натерли? — Он указал на туфли. — Похоже, они неудобные.

— Да. У меня волдыри.

— Больше нечего надеть?

— Нет.

— А что в сумке? Кажется, она тяжелая.

— Книги, — ответила я.

— Книги?

— Да.

— Что за книги?

— Книги с картинками.

Джейсон засмеялся. Он зажег сигарету и, улыбаясь, смотрел, как я надеваю тапки. Я одернула кардиган, пригладила руками волосы, встала перед ним, и он снова рассмеялся.

— Ну, — сказал он, — а как тебя зовут?

— Грей.

— Грей. Что же это за имя такое?

Я замялась. Так странно было оказаться в месте, где тебя никто не знает. Я вздохнула и напустила на себя небрежный вид.

— Это моя фамилия. Меня всегда называли по фамилии.

Джейсон повел меня по правому крылу коридора, останавливаясь и показывая предметы, мимо которых мы проходили. Дом производил удивительно мягкое и органичное впечатление. Полы накрыты соломенными татами. По одной стене коридора шли двери; противоположную стену, начиная с уровня талии и выше, скрывали изношенные деревянные экраны.

— Ванная комната традиционна: нужно садиться на корточки. Думаю, ты это сможешь? — Он окинул меня взглядом. — На корточки? Это значит — поливаться из ведра. Ты знаешь, что жить в Японии — значит делать все по-другому?

Прежде чем я смогла ответить, он повернулся к другой стороне коридора и отодвинул ставню. В темное стекло хлынуло солнце.

— Кондиционеры вышли из строя, так что летом приходится держать ставни закрытыми.

Мы встали у окна и посмотрели вниз, на закрытый сад. Он был похож на джунгли, растения доставали до окон второго этажа. Стены растрескались, толстые листья хурмы затеняли солнечный свет. Я положила руки на подоконник, прижалась носом к стеклу. С другой стороны сада увидела торцовую стену белого небоскреба.