Токсичный роман

Когда мы подходим к переднему крыльцу, стоит неожиданная тишина. В нашем доме никогда не бывает тишины. Я открываю дверь, и ты заходишь в коридор, так близко, что чувствую твое тепло. Я не могу насладиться этой близостью, сейчас покроюсь сыпью от страха: ведь если я приведу друга, особенно друга мужского пола, в дом, когда никого другого там нет, мне конец. На самом деле. Мама не переносит людей в доме, разве что сразу после генеральной уборки.

– Есть какие-то позорные детские фотографии, на которые мне можно посмотреть? – спрашиваешь ты. Вау, как же мне нравится твой хрипловатый голос.

– Прости, – говорю я и выхватываю учебник по тригонометрии из твоих рук. – У нас здесь политика «никаких детских фотографий».

– Почему-то мне кажется, что ты врешь.

Я закатываю глаза, открываю дверь своей спальни и закидываю рюкзак и учебник внутрь.

– Твой дом пахнет лимонами.

– Освежитель «Сосна и лимон», если точнее, – говорю я. Дома других людей пахнут жизнью: едой, свечами там или собаками.

– Никаких питомцев? – спрашиваешь ты.

Я смеюсь.

– У мамы случилась бы аневризма, если бы дома было животное. – Я серьезно не могу представить, что бы она сделала, будь в доме собака. – Думаю, можно идти.

Это приключение, за которое позже, возможно, мне придется поплатиться, но оно того стоит. По пути на улицу я вижу записку на обеденном столе для меня, написанную петлеобразным почерком мамы.

Поехали в «Костко». Нужно сложить белье и подмести заднее и переднее крыльцо. Также ты забыла помыть плинтус в столовой в прошлую пятницу, так что это нужно сделать до того, как мы вернемся. Положи жаркое в духовку и сделай салат.

Долбаный плинтус. Невидимая грязь и мамины глаза-микроскопы. С ней бесполезно спорить. Ты просто трешь, пока она наконец ничего не видит.

– Она что, серьезно? – спрашиваешь ты, читая через мое плечо. Ты так близко, что я чувствую твой одеколон, его древесный пряный запах.

– Да. – Ненавижу, когда люди узнают мою семью впервые.

Я мысленно подсчитываю время. Поездка в «Костко» не может быть короче часа, и длинный список заданий предполагает, что мама собирается некоторые время отсутствовать и, возможно, поделать еще какие-то дела. Это должно выиграть мне еще минимум двадцать минут. Я всегда могу сказать, что репетиция затянулась, если они с Великаном вернутся домой до меня. А это технически не ложь, потому что репетиция длилась на пять минут дольше обычного.

Сойдет.

Я выталкиваю тебя за дверь.

– Нам нужно будет идти очень быстро.

– Я попал в «Книгу рекордов Гиннесса» за быструю ходьбу, – говоришь ты.

За пятьдесят семь минут с тобой в тот вечер я узнала три вещи:

Ты единственный знакомый мне человек, помимо меня, который смотрит на небо и представляет, что он в другом месте.

Мы оба плакали в конце «Гамильтона».

Ты всегда хотел со мной познакомиться, но боялся.

– Боялся? – говорю я. – Но чего… Моих потрясающих умений помощника режиссера?

Ты пожимаешь плечами.

– Просто ты такая… – Ты начинаешь со строчек Билли Джоэла She’s got a way about her, I don’t know what it is, but I know that I can’t live without her…[9]

Мне нравится находиться рядом с парнем, который все время поет. И при этом поет старые песни, которые знают только наши мамы.

Это идеальное первое свидание, хотя я и знаю, что по сути это не свидание. Я хожу по дому как в тумане, и когда беру яблоко, чтобы перекусить, замечаю, что закручиваю его хвостик, играя в игру из детства. Нужно скручивать хвостик, и каждый круг – это буква алфавита. Буква обозначает мальчика. «А» – Андрей, «Б» – Брайан и т. д.

Хвостик ломается на «Г».

Глава 7

Я плетусь из ванной и заползаю в кровать без сил. Думаю, наконец меня перестало тошнить. Я на стадии, когда рвотные позывы сухие, то есть самой худшей стадии.

Это началось посреди ночи. Меня тошнило так сильно, что кружилась голова. Только в полдень я смогла написать девочкам – не хотелось, чтобы мисс Би подумала, что я прогуливаю репетиции. Когда меня не рвет или я не лежу, свернувшись калачиком от боли, я пытаюсь представить, что происходит на репетиции. Я представляю тебя, отдыхающего вне сцены, обменивающегося шутками с парнями или, может быть, одного в коридоре, повторяющего свои строчки. Я вижу, как Нат и Лис репетируют движения. Мисс Би выглядит слегка измотанной.