Токсичный роман

Ты вздыхаешь и кладешь руку мне на бедро.

– По крайней мере я занимаюсь сексом.

Я награждаю тебя взглядом, а ты смеешься.

– Не смотри на меня так, ты знаешь, что я имею в виду, – говоришь ты.

Правда? Потому что я не уверена. Что я теперь для тебя? Неудобство? Симпатичная задница? Потому что вот так я себя чувствую. Но я ничего не говорю, просто забираюсь тебе на колени и притворяюсь, что все хорошо. Потому что если у нас не все хорошо, то все нехорошо.

– Он мучает тебя из-за того, что ты в старшей школе? – спрашивает Бет. Моя сестра всегда была типа телепатом.

Я вздыхаю:

– Гэв говорит, что другие реагируют как придурки, когда узнают об этом.

Бет кивает:

– Это логично. То есть, идя в колледж, ты действительно оставляешь все остальное позади. Старшая школа кажется такой юностью, даже если это было не так давно.

– Думаешь, он порвет со мной? – спрашиваю я.

Она пожимает плечами:

– Не знаю. Это вам решать. – Она колеблется, а потом спускается по лестнице и садится на кровать возле меня. – Ты счастлива с ним? Потому ты кажешься напряженной?

– Я…

Собираюсь сказать: «Конечно же, я счастлива, все отлично», но потом понимаю… Не уверена, что это так.

– Думаю, я в замешательстве, – наконец говорю я. – Учитывая дела дома и Гэвина в колледже, все кажется сплошным бардаком.

– Хочешь мой совет? – спрашивает она.

– Ага. Всегда.

– Думаю, он сексуален, и я знаю, что этот образ крутого рокера добавляет ему привлекательности. Но… Он не очень-то хороший. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Нет, не понимаю, – говорю я, в голосе сквозит напряжение.

– Да ладно. Его комментарий по поводу твоего пения?

Мое лицо краснеет.

– Он просто шутил.

– А как насчет его бешенства из-за того парня.

– Гэв… Сверхопекающий.

Ты говоришь все больше и больше о парнях в последнее время, и я не могу понять, это мне или им ты не доверяешь.

Бет фыркает:

– Ну, можно и так сказать.

Она обнимает меня за плечи.

– У меня плохое предчувствие, сестренка. А ты же знаешь, что мое предчувствие никогда не подводит.

К сожалению, это так.

– Я люблю его, – говорю я.

– Знаю. В этом и проблема.

Звонит мой телефон – это ты.

– Я вернусь через пару минут, – говорю я.

– Не уходи надолго. Я хочу нормально провести время с сестрой. У нас есть мороженое!

Я обещаю поторопиться и отвечаю на звонок по пути на задний двор.

– Привет, – говорю я, усаживаясь на один из стульев в патио.

– Привет.

Мы оба молчим с минуту.

– Это была наша первая ссора? – говоришь ты.

– Вообще, мы ссоримся очень много в последнее время. Я бы сказала, это была первая крупная ссора.

– Думаю, я знаю, как избежать такого, – говоришь ты.

– Хорошо…

– Нам нужно правило насчет противоположного пола. Типа мне не разрешено находиться наедине с девушками, а тебе не разрешено находиться наедине с парнями. Тогда мы сможем избежать такой фигни.

Я уже следую твоему правилу «Никаких касаний». Я не обнимала своих друзей-мальчиков уже много месяцев. Это оказалось сложнее, чем я думала, и потому я поняла, что, может, ты был прав, установив его. Я точно слишком склонна к физическому контакту. Но я не уверена, что мне нужно еще одно правило.

– Это невозможно, если разговор на публике считается за «наедине», – говорю я.

– Сегодня вечером ты могла бы просто сказать «спасибо» и «у меня есть парень» и на этом остановиться, – говоришь ты. – Типа не продолжать с ним разговаривать.

Я некоторое время молчу. Если я скажу тебе, что мне не нравится правило, ты подумаешь, что я хочу встречаться с другими мальчиками все время. Но если я соглашусь на это правило, тогда я буду спокойна по поводу того, что ты не встречаешься делать уроки вместе с сексуальными девушками из колледжа.

– Хорошо, – говорю я. – Давай попробуем и посмотрим.

Ты возводишь вокруг нас стену, не впуская никого из тех, кого я знаю и люблю. Вскоре из-за этой стены будет очень сложно выбраться.

Глава 21

Я сижу в театре, в третьем ряду партера, наблюдая, как Питер снова проваливается. Мисс Би заболела, и потому сегодня я руковожу репетициями.

– Слова! – кричит он, прикрывая глаза от света сцены, ища меня в зале.

– Питер, мы начинаем на следующей неделе, – говорю я. – Что ты будешь делать, когда здесь будут сидеть настоящие зрители?

У него главная роль в «Суровом испытании». Это не самая моя любимая пьеса, но мисс Би пришлось выбрать ее, потому что она совпадает с программой по английскому.

– Просто скажи мне слова, Грейс, – говорит он.

Я вздыхаю и смотрю на свой сценарий: «Ты можешь говорить одну минуту, не произнося “черт”? Меня тошнит уже от “чертей”!»

Он повторяет слова, и я записываю, что ему нужно произносить их с большей страстью. Он отлично справился на прослушивании, но его образ Проктора сыроват.

Несколько минут спустя он снова просит подсказать слова. Я представляю, что я мисс Би, когда встаю и иду к сцене.

– Я тебе больше не буду подсказывать слова, – говорю я.

– Что за хрень? – говорит он.

– Не разговаривай со мной так, – говорю я, вспоминая Бет. Твердо, спокойно, держа все под контролем. Я крутой режиссер, повторяю я про себя. – Тебе нужно понять, как сыграть сцену, если ты пытаешься вспомнить строчку.