Толкин и его легендариум

Стоит отметить обсуждение условий посреди разрушенного Изенгарда. По сути, это судебный фарс: Саруман уже повержен и заключен под стражу, а Гэндальф волен действовать как судья, присяжные и тюремщик в одном лице. Переговоры — ключевой сюжетный прием и в «Хоббите». Бильбо беседует со Смаугом, привлекая внимание к своему владению словом и красноречию, ведет дуэль на языке загадок, приукрашивает свои приключения, подчеркивает, что его история — это история. Переговоры идут между Бардом и Торином — стороны здесь явно заходят в глухой тупик. Потом скрытно пытаются договориться Бильбо, Бард и Король эльфов. Бильбо не представляет, чего ожидать от гномов, и, чтобы преодолеть безвыходное положение, выкладывает лучший козырь — Аркенстон. Эти дебаты добавляют сомнений в оправданности последующей битвы, так как решение оказывается не прямым, а вытекающим из рискованных дипломатических интриг, погрязших в неопределенностях и затруднениях. Ни одну из сторон нельзя признать вполне невинной.

◆

Если считать Войну Кольца справедливой, все равно остаются важные оговорки. Прежде всего, союзники Запада привлекают следопытов Итилиэна — незаметных борцов сопротивления со скрытыми лицами. Они устраивают засады на марширующие отряды противника. Это вполне можно счесть терроризмом: такой взгляд представлен в романе Кирилла Еськова «Последний кольценосец» (1999) — «Возвращении короля», изложенном с точки зрения орков. Фарамир допрашивает Фродо, а в «Кольцах» даже конвоирует его в Итилиэн. Следопыты в книге и фильме угрожают застрелить Голлума на месте. До этого его уже пытал Саурон (первая сцена сериала BBC Radio), но ведь пытал его и Гэндальф, чтобы выбить информацию. Волшебник признаёт, что ему «пришлось прибегнуть к жестокости», что он «запугивал Голлума огнем» и «вытащил из него подлинную историю». Немногие читатели обращают внимание на это необычное признание, а ведь Голлум — некомбатант. Он не просто мирный житель, а «лицо без гражданства», не относящееся к какой-то из стран, и даже «лицо вне времени», странно выпавшее из своего периода. Его лишили идентичности, лишили прав, он страдает от тяжелых психических расстройств. Трандуиль пытает, а потом наскоро казнит орка в «Хоббитах», а в «Кольцах», как уже упоминалось, Арагорн отрубает голову Устам Саурона прямо во время переговоров о перемирии — это чистое беззаконие, прямо как в фильмах Тарантино. Орков хладнокровно истребляют, им никогда не делают снисхождения. Для Гимли и Леголаса они становятся просто очками в жестоком соревновании. Совершенно безжалостны рохирримы, идущие в бой с песней смерти.

Такое отношение к оркам нуждается в объяснении. Их считают неисправимыми и без сожаления стремятся уничтожить — подвергнуть геноциду. В связи с этим невозможно представить, что речь идет о «павших» или испорченных эльфах. Они — чистое проявление зла без личности или прав, их можно лишь истребить, как вирус.

Саруман предстает ученым, работающим над новым поколением органических боевых машин; чем-то похожим занимается Tyrrel Corporation, проектирующая серию репликантов Nexus в фильме «Бегущий по лезвию» (1982), и, может быть, Виктор Франкенштейн из романа Мэри Шелли 1818 года. У Азога в «Хоббитах» протез руки, значит, орки способны эволюционировать в киборгов, и разработка «полностью автономного оружия» («роботов-убийц») наводит на более современное восприятие орков как программируемых машин для убийства. Саурон вызывает сильные ассоциации с военными машинами в «Утраченном пути», а Саруман, по мнению Древеня, думает только о «металле и машинах». В Изенгарде действует целая подземная индустрия, которая может напомнить о морлоках из «Машины времени» Герберта Уэллса (1895). Создание вооружения при помощи секретных кузниц и мифологической металлургии в любом случае ассоциируется с Падением[108]. Таким образом, орки — продукт биоинженерии, облаченное в плоть оружие, запрограммированное подчиняться и убивать. В этом отношении они одна из первопричин зла, сложенная, может быть, из кусков эльфов, но не вполне наделенная чувствами.

При всем вышеизложенном Мерри и Пиппину, а затем Фродо и Сэму удается заглянуть в общество орков. Они слышат их разговоры, споры, распри, и оказывается, что врагами правит угнетение и страх и они восстали бы против своих властителей, если бы только могли. Но узнают об этом лишь хоббиты — или думают, что узнают.