Толкин и его легендариум

Мода не прошла и после войны. Книгу Рут Файлмен «Феи и печные трубы» выпускали для школ ежегодно с 1920 по 1925 год, переиздавались сборники волшебных сказок Эндрю Лэнга, братьев Гримм и Ганса Христиана Андерсена. В 1923 году вышла первая книга Сесиль Мэри Баркер «Цветочные феи весны», в 1923 году — стихотворный сборник Энид Блайтон «Настоящие феи», в 1924 году — «Книга фей Энид Блайтон». Тем временем «Шаги гоблинов» в 1920 году были включены в «Книгу волшебной поэзии» издательства Longman — Толкин оказался там во впечатляющем обществе Шекспира, Мильтона, Китса, Теннисона и Йейтса, а также в популярные «Пятьдесят новых стихотворений для детей», впервые опубликованные Бэзилом Блэкуэллом в 1922 году. Что касается Томаса Эрпа, Толкин позже говорил с некоторой ворчливой привязанностью, что поведение этого человека породило пренебрежительное слово twerp, «неприятный придурок». Современников, видимо, раздражало, что он почему-то оказался непригоден для военной службы.

◆

Венцом последних месяцев студенческой жизни стали выпускные экзамены. Они окончились 15 июня, и Толкин сразу же занялся покупкой снаряжения. А 28 июня 1915 года он подал заявку в полк ланкаширских стрелков с намерением подписать контракт на период войны и служить вместе с товарищем по ЧКБО Джеффри Бейчем Смитом. Второго июля были оглашены результаты экзаменов: Толкин окончил Оксфорд с отличием первого класса. Он ненадолго вернулся к стихам и рисованию и уже в звании младшего лейтенанта начал базовую подготовку в Бедфорде. Его специализация связиста требовала множества знаний и умений, от управления сигнальными флажками и запуска ракет до владения азбукой Морзе и ухода за почтовыми голубями, но он не бросил поэзию и планировал выпустить том сказочных стихотворений.

Чтобы посещать Эдит в Уорикшире, он поселился в Личфилде — тоже в Стаффордшире — и приобрел вскладчину мотоцикл. В тот же период клуб ЧКБО встретился в последний раз, а 22 марта 1916 года, во время прохождения Толкином военной подготовки в Броктон-Кэмпе близ Личфилда, состоялась поспешная свадьба. «Медовую неделю» пара провела в Сомерсете. Уорикшир и Оксфорд к тому времени вплелись в богатый, постоянно развивающийся гобелен творческих образов молодого писателя, а когда новобрачные посетили ущелье Чеддер, оно тоже пополнило его мысленную коллекцию чисто английских мест.

◆

6 июня 1916 года Толкин отбыл во Францию. Он захватил с собой записные книжки, но для творчества не было ни времени, ни возможности. «Можно было нацарапать что-нибудь на обратной стороне конверта и сунуть его в задний карман, но на этом все, — рассказывал он потом. — Сложно писать, скрючившись среди блох и грязи». На самом деле для литературной работы все же находилось и время, и место: он сочинил несколько стихотворений и продолжил обдумывать свои легенды, поэтому, когда стал записывать, они успели приобрести мнемонические контуры неоднократно рассказанных историй.

Не прошло и месяца, а подразделение Толкина уже маршировало к линии фронта. Первого июля началась битва на Сомме — и в тот же день она унесла почти двадцать тысяч жизней только со стороны Антанты. Писатель попал в гущу наступления, жил в землянках и окопах. Там он получил весть о гибели Роберта Килтера Джилсона, члена ЧКБО.

Толкин тогда избежал ранения, но к 27 октября подхватил окопную лихорадку — тяжелую, переносимую вшами болезнь — и был отправлен в тыловой госпиталь Красного Креста, а потом обратно в Британию. В ноябре он поступил в импровизированное больничное отделение в Бирмингемском университете (номинально это место называлось Первым Южным общим госпиталем).

Вскоре от ран, полученных при взрыве снаряда, скончался Джеффри Бейч Смит. Из всего ЧКБО выжило двое: попавший на флот Кристофер Уайзмен и Толкин.

Выздоровление шло медленно. Вероятно, еще в бирмингемском госпитале Толкин начал работать над первым циклом легенд — «Книгой утраченных сказаний»[19]. Там же он переделал квенью, выведя ее из другого языка собственного изобретения — «архаичного элдарина», который, в свою очередь, породил третий язык, голдогрин, позже переименованный в синдарин и отличавшийся сложной лексикой и грамматическим строем.

Толкин делал много заметок, чтобы добавить глубины воображаемым землям, истории и наследию, а Эдит по его наброскам «как следует» переписывала тексты. Он трудился все больше, легендариум[20] совершенствовался и обрастал деталями.

◆

Хотя Толкина часто переводили с места на место, молодые супруги регулярно виделись друг с другом. Однажды в июне 1917 года они прогуливались в лесу, и Эдит танцевала среди болиголова. Эта сцена оказала на Толкина неизгладимое впечатление: она появится в важнейшем и самом близком его сердцу «великом предании» о неземной любви Берена и Лутиэн. Далеко не все знают, что Эдит тогда была беременна первенцем и, наверное, это уже было заметно. Учитывая продолжающуюся войну и самочувствие писателя, сцена танца приобретает особую остроту и оттенок надежды.