Только б жила Россия

Всадники разом повернули головы влево. На отшибе, за проточиной, гомонили запорожские коши. Чубатые сечевики толпились у пустых котлов, бродили как неприкаянные, подолгу всматривались в заречье, одетое синеватой дымкой.

— Поистине, союзники на час! — процедил сквозь зубы Хорд, направляя коня к приземистому строению, над которым развевался именной королевский штандарт.

…Король ждал, прямо сидя в походном кресле. Удлиненное лицо бесстрастно-спокойно, серый поношенный сюртук застегнут на все пуговицы, в руке неизменный Плутарх, повествующий о стремительных бросках отборной македонской кавалерии.

— Вы, Аксель? — спросил Карл, не оборачиваясь. И тут же, без каких-либо предисловий и вступлений: — Мы думаем поручить вам руководство штурмом. Идите, составьте диспозицию.

Гилленкрок шагнул было из кабинета и остановился.

— Ваше величество, будет ли мне позволено высказать некоторые соображения по дальнейшему ходу кампании?

— Условие одно — короче.

— Намерены ли вы, государь, продолжать осаду Полтавы?

— С осадой покончено. Штурм, последний штурм, — был невозмутимый ответ. — И вы должны определенно сообщить нам, в какой час после полуночи падет эта упрямая крепость. Именно так поступал маршал Вобан перед каждой победоносной акцией, а ведь вы — наш маленький Вобан! — милостиво добавил король.

Генерал-квартирмейстер поклонился, провел рукой по глазам, собираясь с мыслями. Сбоку, на стуле, затаенно дышал Мазепа, вникая в малопонятную речь, то и дело вытирал платком сизобритую голову. Граф Пипер и Реншильд неподвижно застыли у окна.

— Дай мне бог занять при вашем величестве место знаменитого инженера… — медленно сказал барон. — Однако я полагаю, что и сам Вобан чувствовал бы себя затруднительно, лишенный необходимых средств!

— У нас довольно всего, чтобы разделаться с Полтавой раз и навсегда! — Король скупым жестом отвел доводы Гилленкрока как несущественные. — Если упрямцы поймут, что мы готовим генеральный штурм, они тотчас капитулируют. Нарва — тому наглядный пример. Не так ли, господа?

Первый министр пробормотал что-то невнятное, то ли соглашаясь, то ли сомневаясь, Мазепа усиленно кивал. Гилленкрок с трудом подавил стон. Бог мой, до чего крепко сидят в голове короля иллюзии девятилетней давности!

— Русские не те, далеко не те. Боюсь, наша пехота истечет кровью, прежде чем переступит полтавский вал… — сказал генерал-квартирмейстер.

— С вводом в бой гренадерских рот не спешите. В первой линии могут идти за-по-роги, — по складам выговорил Карл.

Генерал-квартирмейстер отрицательно покачал головой. Позднее, в своей палатке, он придет в ужас при одной мысли о том, что решился на столь откровенный спор с героем Севера, королем шведов, готов и вандалов, но теперь он не уступал ни шагу, и Пипер с возрастающим беспокойством вникал в его взволнованную речь… Как можно полагаться на запорожцев, это легкоконное войско? Их назначение — наносить молниеносные, боковые удары, сидеть в пикетах. К длительной осаде, а тем более к схватке с регулярными силами они совершенно не приспособлены и, как правило, разбегаются, потеряв под огнем двух-трех человек.

— Запороги сделают все по моему желанию, — заверил Карл. — Саксонское золото, переданное им в течение весны, крепко подбодрило их.

— Но, государь, главная трудность не в том. Где у нас тяжелые батареи, чтобы опрокинуть вал с палисадом, кстати, возобновляемым ежедневно?

— Мортир вполне достаточно, и вы сами наблюдали, как Бинов с одного выстрела прошибал каменные дома, которые гораздо прочнее дерева!

— Не сомневаюсь, — упорствовал Гилленкрок, — он в силах расшибить столб, если прицел окажется правильным. Но перед нами — сотни дубовых бревен.

— Может поразить одно — управится и с остальными. Это не ваша забота, Аксель! Вы, долгое время находясь за границей, привыкли к старомодным осадам, и когда не имеете чего-либо под рукой, впадаете в уныние. Мой принцип вам известен: удовольствуйся тем, что есть, малыми средствами сумей многое, на первый взгляд, невозможное!

— Увы, падет последний столб — иссякнут и наши боевые припасы…

— Все необходимое даст крепость, ее гигантские склады и погреба, впрок заготовленные господином гетманом!

Нет, король был непоколебим в своей уверенности. Разговор с первых минут шел впустую…

Карл отхлебнул воды из оловянного стакана, с величаво-светлой улыбкой указал туда, где находилась цитадель.

— Ступайте, барон, принесите нам победу. Она близка. Примите неотложные меры, и вы убедитесь, черт побери, что слава отнюдь не отвернулась от нас. Да, Кронштедт приготовил русским чудесный сюрприз. Окажите ему содействие!

4

Осадные коммуникации тянулись от соснового редколесья к городу через гладкое, чуть покатое поле, словно богом созданное для марша «северных колонн», как цветисто-иронически выразился Табберт. Генерал-квартирмейстер стоял на опушке, нетерпеливо ждал, когда последние сечевики, вооруженные саблями, пиками и самопалами, нырнут в траншею. Следом, сменяя обескровленные роты Даля, подтягивался Ниландский полк, а также спешенные драгуны.