Только будь со мной

Когда Генри зашагал к дому с моим чемоданом, Чарли наклонился и поцеловал меня в губы.

– Вас точно раскроют, – подзуживал нас Рич, неся в руках свой чёрный смокинг.

– Боже мой! – взвизгнула Анна. Рич уронил свой костюм на пол, когда она повисла у него на шее.

На ней были узкие джинсы и мешковатый розовый свитер. Короткие волосы выкрашены в натуральный блонд.

– Моя сестра, Анна, – представил её Чарли. – Хотя ты, наверное, уже догадалась.

Она посмотрела на меня через плечо Рича.

– О, чёрт, извини! – Подходя ко мне, она наступила на воротник его рубашки. Рич подобрал свой костюм с пола, не проронив ни слова.

– Анна, знакомься – это Кас.

Она наклонилась ко мне, чтобы поцеловать в обе щеки. Анна отличалась красотой девочки-сорванца. На лице не было ни грамма косметики – исключительная природная миловидность. Ее голубые глаза, казалось, должны были светиться в темноте. А её короткое каре подчёркивало изящную шею и благородные черты лица.

– А где твоя собака? – поинтересовалась Анна.

– Я оставила Тикета у своей подруги Сары, – объяснила я. Мэтт обожал собак, поэтому они сразу согласились приютить Тикета у себя. Завтра они собирались взять его на пикник в Хэмпстед-Хит.

– Какая жалость! Мне так хотелось с ним познакомиться! Я умираю от голода! – воскликнула она, потянув Рича по направлению к гостиной.

Чарли положил руку мне на плечо, но поспешно одёрнул её, как только Анна обернулась к нам, чтобы поторопить.

После лёгкого обеда мы отправились на прогулку вокруг поместья. Миссис Белл решила к нам не присоединяться. Рич и Анна размеренно шагали впереди, в то время как Генри останавливался каждые три минуты. Он сказал мне, что тщательно пометил названия всех посаженных им деревьев, поскольку после его смерти никто не сможет сказать, что есть что.

– Каждое дерево символизирует какое-то важное событие в моей жизни, – заявил он. – Например, вот это я посадил, когда родился Чарли. Дерево называется Metasequoia glyptostroboides[35].

– Я никогда в жизни это не выговорю, – восхитилась я.

– Папа знает латинские названия всех своих деревьев, – сказал Чарли.

– Другое его название – просто метасеквойя.

– А вот это нетрудно запомнить.

– Она сейчас должна достигать двенадцати метров в высоту, – продолжал Генри. – Это быстрорастущее хвойное дерево. Сначала, по весне, у него розовые листья, а ближе к лету они становятся зелёными.

– Должно быть, интересно наблюдать за сменой цветов, – предположила я.

– Да, это удивительное зрелище. Пойдёмте дальше. Вот красавица Liquidambar styraciflua[36].

– Генри, вы специально говорите по-латыни, чтобы покрасоваться!

Пробираясь к стволу дерева, он несколько раз поцарапался о чертополох.

– У этого дерева очень симпатичные листья. По форме они напоминают кленовые. У Liquidambar tyraciflua есть несколько разновидностей. Эта называется Лэйн Робертс.

– Её листья тоже меняют цвет?

– О, да! Осенью цвета просто волшебные. От жёлтого до красного и даже винного.

– Пока это дерево мне нравится больше всех, – призналась я. – Оно очень красивое.

Услышав мои слова, Генри сорвал один листок и протянул его мне.

После вечернего чаепития миссис Белл проводила меня до моей комнаты.

– Надеюсь, тебе здесь понравится, Кассандра.

– Большое спасибо, здесь очень мило, – ответила я, осматривая комнату со смежной ванной комнатой. На трюмо стояла ваза с цветами и маленькая стеклянная вазочка с листиком амбрового дерева, который подарил мне Генри.

– Хорошо. Отдохни перед вечеринкой.

Когда она закрыла за собой дверь, я смогла вздохнуть с облегчением.

– Чарли, что ты здесь делаешь? – послышался её голос из коридора.

– Я хотел проверить, как дела у Кас.

– Она отдыхает. Не мог бы ты мне помочь?

– Да, мам, через минуту. – Последовала непродолжительная пауза. – Я скоро спущусь.

Наконец до меня донеслось поскрипывание паркета – миссис Белл ушла.

Чарли вошёл в мою комнату и улёгся на кровать. Я присоединилась к нему.

– Иди ко мне, – сказал он, прижимая меня к себе.

– Как приятно, – произнесла я. – Я так по тебе соскучилась.

Лёжа в объятиях друг друга, мы обсудили моё решение попробовать вернуться в Королевский колледж. Я сказала ему, что мой научный руководитель продвигает моё дело в ректорате и, если меня восстановят, то уже осенью я возобновлю учёбу.

– Я так тобой горжусь! – прошептал он, обхватывая меня за талию.

Мы целовались, пока не услышали за дверью чьи-то шаги.

– Правда, весело скрывать свои отношения, прятаться и шушукаться? – прошептал Чарли, прикрыв мне рот рукой, чтобы я не смеялась в голос.

Когда шаги стихли, я прошептала в ответ:

– Ты нервничаешь из-за предстоящего разговора с мамой о наших отношениях?

– Нет.

– Ты уверен? То есть, если мы ничего не скажем на этих выходных, то это нормально. Но если у тебя есть какие-то сомнения…

– Почему у меня должны быть какие-то сомнения? Ты сама не уверена в наших отношениях?

Анна ворвалась в комнату без стука, и Чарли отпрянул от меня так резко, что чуть не свалился с кровати. Он встал, стараясь пригладить взъерошенные волосы, и сказал тоном дворецкого:

– Сообщи мне, если тебе что-то понадобится.