Только когда я смеюсь

– Бросьте на заднее сидение, – ответил Сайлас. – Иногда мне нравится быть Салом.

Итак, наш победный марш по магазинам завершился покупкой двух «роллс-ройсов». Бобу так не терпелось, что он даже не задержался, чтобы купить себе что-нибудь из одежды, и остался в том же свитере под горло и голубых джинсах.

Но что за потрясную машину приобрел Сайлас! Он дальновиднее нас Бобом в тысячу раз. Дело в том, что черный «роллс» он заказал несколько месяцев назад, когда возможность заплатить за такую машину была для нас вопросом чистого оптимизма.

В этом черном автомобиле обтекаемой формы с откидным верхом было все, что могло удовлетворить невротическое стремление к одиночеству, столь типичное для Сайласа. Заднее стекло было темно-синим, а стекла пассажирского салона, включая перегородку водительского отделения, были снабжены матовыми жалюзи, которые при легком повороте выключателя полностью изолировали салон от внешнего мира. Сзади обычное место длинного сиденья заменяли самолетные откидывающиеся кресла, автоматически меняющие положение. На месте откидных мест были встроены бар для коктейлей и миниатюрный гардероб с небольшим умывальником и высоким зеркалом. Как сказал Боб во время демонстрации этого чуда, имея такую машину, мы никогда не останемся без жилья. Сайлас усадил меня в откидывающееся кресло и немного отклонил спинку, процедура сопровождалась музыкой, льющейся из магнитофона, подниманием и опусканием штор, похлопыванием открывающейся дверцы гардероба. Когда мы все по очереди посидели во всех креслах и понажимали все кнопочки, Боб предложил проехаться за город.

Роскошный красный «роллс» Боба бросался в глаза в потоке машин, запрудивших Пиккадилли, и Сайласу нетрудно было сидеть у него на хвосте. Мы покружили по Пиккадили, поднялись к Мраморной арке, затем выехали на Хай-Уайком, как вдруг Чилтерн-Хилз скрылся в клубах пыли от налетевшего вихря, в ветровое стекло забарабанил тяжелый дождь. Потом, так же внезапно, стало ясно и солнечно. Я уже и забыла, насколько может быть восхитительной английская природа. Там еще сохранились домики с крытыми соломой крышами, деревенские пруды, куда при звуке нашего мотора поспешно ныряли утки. Не уверена, что Боб знал, куда едет. Он сворачивал на узкие проселочные дорожки, черепашьим ходом продирался через стада самостоятельно пасущихся овец, величественно проплывал по горбатым мостикам и ехал туда, куда велели указатели, которые, игнорируя большие города, направляли нас во все более захолустные деревеньки с объездами через фермы по дорожкам для тракторов.

Проезжая по одной такой деревенской дороге, Боб сделал слишком крутой вираж и угодил колесом в канаву, полную грязи. Колеса прокручивались, машина не двигалась с места. Сайлас подкатил к нему в нашем шикарном «роллсе» с откинутым верхом и, перегнувшись через меня, крикнул:

– Ого, с вами что-то не так, юный мистер Макаллистер?

– Ничего страшного, Эндрю, – высунулся из окна Боб, изображая заправского моряка, – забарахлил поршень, который я неделю назад наладил для своего парового двигателя.

– Пар, может, и класс, чтобы переплыть через Клайд, парень, но через Атлантику он не потянет, – заорал Сайлас.

– Мой корабль что надо. Быстрый, черт. Прежде чем вы причалите, мы уже с недельку как будем там кайфовать.

– Пар, – вопил Сайлас, – годится для дитячих цацек, парнишка!

Боб снова взревел мотором и тихо чертыхнулся, но машина не сдвинулась с места. Сайлас насмешливо улыбнулся.

Боб продолжал:

– Настанет день, и не так уж он далек, когда паровые корабли будут бегать через Атлантику чаще, чем ты кушаешь свою утреннюю кашу, Эндрю.

Издалека донесся раскат грома.

– Шибко задувает, парень, – сказал Сайлас. – Не умнее ли подцепить тебя на буксир? Уголь, может, и классное средство для подталкивания, но что бы там ни двигало твое корыто, уж ветер ему ни к чему, слышь меня?

Он опустил крышу нашей машины, и на меня упала капля дождя. Сайлас с опаской посмотрел на небо, затянутое тучами.

– Сдается мне, ты сам ветра боишься, Эндрю, – во всю глотку старался Боб. – Твоя посудина дырявая. Смотри, она протекает.

– Не вредничайте, юный мистер Макаллистер! – завопил Сайлас. – Не вредничайте! – Он нажал кнопку, и крыша захлопнулась.

Наш «роллс» мягко тронулся вперед, оставляя позади беспомощного Боба. Повернувшись, я видела, как он сделал еще одну осторожную попытку, и со второго раза ему удалось выбраться на трассу. Он промчался мимо нас на полной скорости, оглушительно сигналя. Дождь быстро закончился, и снова выглянуло солнце.

Мы мчались наперегонки, смеясь и помахивая друг другу рукой, опьяненные своим богатством, ошалев от успеха. Мы были похожи на гордых родителей, у которых только что родился ребенок в четверть миллиона долларов. Я поглаживала мягкую кожу кресла. Обожаю такие автомобили. Обожаю их по утрам – холодные, до блеска начищенные, обожаю их днем – с пятнышками придорожной грязи, теплые от движения. В сумерках огромные желтые огни встречных машин весело подмигивали, вырываясь из-за поворота большого шоссе, ведущего к деревенской гостинице.