Только монстр

Джоанна и сама не понимала, насколько любила родных, пока их не потеряла. Она закрыла глаза, вспоминая. Берти был ее ровесником и самым спокойным из всех Хантов. Он ненавидел ссориться и в детстве постоянно предлагал играть только в те игры, в которых могли участвовать все: не хотел, чтобы кто-то почувствовал себя лишним.

Дядя Гас всегда обо всех беспокоился и каждый раз, как кто-то выходил из дома, говорил: «Пожалуйста, будьте осторожны». А еще добавлял овощи в любые блюда – даже в десерты. Ведь следовало заботиться о здоровье.

Тетя Ада была самой умной из родственников, за исключением разве что бабушки, но никогда не позволяла остальным почувствовать себя глупыми. Отличная учительница, она проявляла доброту ко всем.

Бабушка же…

Джоанна зажмурилась изо всех сил, отгоняя слезы, потому что опять вспомнила ту ужасную ночь: залитую кровью кровать, затрудненное и хриплое дыхание сражающейся за каждый вдох умирающей бабушки.

Во время последней встречи Ник сказал, что Джоанна хочет убить его до того, как он убьет ее родных. Но она больше не могла обманывать себя: ей совершенно не хотелось лишать жизни парня, в которого влюбилась с первого взгляда. Или даже раньше – в другой временно́й линии.

Вспомнилось предупреждение Джейми с записи о том, что герой станет причиной сотни смертей.

Джоанна поднялась на ноги и постояла в гостиной еще несколько секунд, наблюдая за Рут и Аароном, за лежащим на кровати в спальне Томом. Во сне они казались уязвимыми и беззащитными, как дети.

Затем выскользнула в коридор и уже направилась к выходу из дома, когда услышала за спиной шорох и обернулась. Аарон осторожно закрыл за собой дверь в гостиную. Даже после бессонной ночи он выглядел ангельски красивым. Почти слишком красивым, чтобы быть настоящим.

– Позволь мне пойти с тобой, – прошептал он.

– Как ты понял, что я ухожу? – спросила Джоанна.

– Просто знал.

На мгновение ей захотелось поддаться слабости и согласиться. Аарон был рядом все это время. Но взять его с собой означало подвергнуть опасности. Хватит уже и безрассудной попытки ограбления, из-за которой жизни товарищей оказались под угрозой. Он и без того достаточно рисковал, помогая полукровке из враждебной семьи Хантов.

– Я должна пойти одна, – вздохнула Джоанна.

– Ты знаешь, где его искать? – поинтересовался Аарон, приподнимая брови.

– Где и когда, – кивнула она.

На улице время близилось к закату. Косые лучи заходящего солнца падали сквозь толстую стеклянную секцию на двери, отчего золотистые волосы Аарона блестели как нимб.

– Если тебе все же удастся изменить прошлое и предотвратить нападение…

– Я должна остановить его, – покачала головой Джоанна. – Даже если не получится спасти наши семьи. Нельзя позволить ему убить еще сотни и сотни других.

– Знаю. – Аарон сделал еще пару шагов и оказался так близко, что заполнил собой все поле зрения. – Знаю.

– Послушай…

– Нет, это ты послушай, – перебил он. – Пожалуйста. Если тебе удастся изменить поток событий и предотвратить нападение…

– Я…

– Пожалуйста, дай договорить, – с отчаянной настойчивостью в голосе произнес Аарон. – Если ты все же справишься, то хронологическая линия изменится. Я не буду помнить тебя. И мы снова окажемся посторонними друг для друга, словно никогда и не встречались.

– Мы встретимся, – пообещала Джоанна. – Я позабочусь об этом.

– Нет, – серьезным и непреклонным тоном без следа обычной иронии отрезал Аарон. – Если ты не забудешь все события, то запомни мои слова: держись от меня как можно дальше. От меня и моей семьи. Ни в коем случае не позволяй кому-то из нас приблизиться достаточно, чтобы увидеть цвет твоих глаз.

– Но почему?

– Наш дар заключается в умении отличать монстров от людей – это известно всем. Но кое-что не знает никто: самые сильные из Оливеров способны на большее. Они могут сказать, к какой семье принадлежит монстр.

Джоанна поняла, что Аарон только что открыл ей один из фамильных секретов. Он, всегда защищавший и охранявший наследие рода, только что сообщил важную информацию полукровке, с чьей семьей враждовал.

– И ты возненавидишь меня, когда увидишь, что я одна из Хантов? – прошептала Джоанна.

Аарон не ответил, но она уже и сама поняла правду. Для монстров кровь не имела значения. Главным было обладание даром для преумножения влияния семьи. А бесполезная и бессильная девчонка не имела способностей Хантов.

– По человеческим меркам вы действительно являетесь родственниками, – вздохнул Аарон. – Ты любишь их, а они любят тебя.

– Но я не принадлежу к семье Хантов, верно?

– В детстве монстры могут обладать не одной способностью, а несколькими: от обоих родителей и даже передавшимися через поколение. Но по мере взросления остается только один дар – он и определяет, кем ты являешься. Когда этот дар стабилизируется, проводятся испытания, чтобы подтвердить принадлежность к настоящей семье.

– Я никогда ничего подобного не проходила, – растерянно сказала Джоанна.

– Обычно испытания проводят, когда ребенку исполняется двенадцать лет, – сообщил Аарон. – Мои способности подтвердили в девять.