Только монстр

Закрыв лицо ладонями, Джоанна постаралась отогнать беспокойство, прислушиваясь к плеску волн о берег. Мерный звук, почти как дыхание, успокаивал. Вдох и выдох. Рут переживала, что они что-то неправильно поняли, но на самом деле виноват только один человек – это сама Джоанна. Именно она заставила других совершить безумную вылазку во дворец. А все потому, что была уверена: устройство для изменения хронологической линии находится в королевском архиве. Так уверена, что рискнула жизнями остальных. Но ошиблась. Вместо transformatio, которое могло спасти близких, обнаружилась пустая тюремная камера. Бабушка передала внучке ключ, но она упустила его.

Как всегда, мысли о родных всколыхнули воспоминания о той ужасной ночи. Иногда казалось, что Джоанна могла думать только об их гибели. Бабушка представала перед глазами не мудрой и рассудительной, а напуганной и умирающей, лежащей в луже крови на кровати Холланд-Хауса. Будто все воспоминания тогда кто-то переписал.

«Подумай о чем-то другом», – велела себе Джоанна. Однако в ушах у нее эхом отдавались последние слова бабушки: «Тебе угрожает смертельная опасность. Все серьезнее, чем кто-либо представляет. Вскоре ты обретешь способность…»

Затем Джоанна вспомнила свои ощущения перед дверью в королевский архив, когда прижала ладонь к замку́ и выпустила на свободу неведомые силы, превратив металл в камень или руду, будто вернув обратно к состоянию до переплавки. А те потемневшие участки золотой цепочки? Что произошло с ними? Существовал ли такой дар: преобразовывать один материал в другой? Именно в этом заключалась новая способность Джоанны?

Она сжимала и разжимала кулак, пытаясь вновь почувствовать ту странную силу. Но не удавалось зажечь ни искры того могущества, которое вырвалось на волю в Уайтхолле.

Джоанна и сама не знала, сколько времени просидела на ступенях, пока тихий свист не заставил ее подпрыгнуть и обернуться. Возле лестницы проступал из темноты крупный силуэт Тома.

– Не поднимайся, – негромко сказал он. – Я сам спущусь. – И уверенно зашагал по скользким, покрытым мхом каменным ступеням походкой опытного лодочника. Фрэнки прыгал следом за хозяином, жизнерадостно пыхтя. Тот приблизился, став сначала размером с обычного человека, потом своего размера, и замер рядом с Джоанной. Настоящий громила, излучающий сейчас хорошее настроение. – Ты в порядке? Мне пришлось побегать, прежде чем добраться сюда.

– Я-то в порядке, а вот остальные еще не появлялись, – откликнулась Джоанна. – Что, если их схватили гвардейцы?

– Я видел Аарона в районе Темпл. И Рут тоже. Не переживай. Они совсем ненамного от меня отстали. – Суровое лицо уличного бойца прорезала улыбка. – Вот, держи. – Том скинул с плеча женскую сумочку и открыл ее, продемонстрировав Джоанне содержимое: кучу пирожков с мясом. – Раздобыл нам кое-что на завтрак.

Она представила, как беглец, преследуемый дворцовой стражей, делает крюк, чтобы стащить у прохожей сумочку, а потом вытряхивает оттуда ключи и деньги, чтобы освободить место для того, что по-настоящему ценил. Эта мысленная картина едва не заставила Джоанну рассмеяться, несмотря на беспокойство о судьбе Рут и Аарона. Очевидно, Том действительно всегда старался пользоваться подвернувшейся возможностью. А еще предпочитал простые радости жизни.

Джоанна нащупала в кармане марципановые сладости из дворца. Они плохо перенесли приключения: один из львов потерял хвост, другой – голову. Что ж, выбирать не приходилось. Она предложила не слишком презентабельное угощение Тому.

– Если Рут с Аароном догадаются принести напитки, то у нас будет настоящий пикник.

Джоанна подвинулась и приглашающе похлопала рядом с собой.

Том ухмыльнулся, но не сел, как она ожидала, а заговорщически прошептал:

– Ты же прихватила кое-что еще из дворца, так?

– Я… – Джоанна замялась, недоумевающе глядя на него. Серое небо постепенно заливал багрянец близкого восхода. Из-за игры света на лицо бывшего гвардейца падала тень, лишив его обычного расслабленного выражения. – Что?

– Мне казалось, что та вещь спрятана в матрасе пленника, но ты нашла ее под столом, верно? – уточнил Том.

Джоанна уставилась на него. Сейчас он не выглядел глуповатым добродушным громилой. Вовсе нет. Глаза его смотрели внимательно и цепко. На помятом лице бледной полосой выделялся шрам, который пересекал бровь. В предрассветных сумерках Том казался настоящим разбойником.

Но он был прав. Джоанна в самом деле кое-что обнаружила во дворце. Кое-что под столом. Она и сама забыла об этом в суматохе побега.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – прошептала девушка.

– Давай не будем оскорблять друг друга лживыми заявлениями, – почти мягко произнес Том. – Мы оба не собирались покидать дворец с пустыми руками. И ты первой бросилась к выходу из камеры.