Только не это!

Вот как, значит. Неженка пытался открыться нам вчера утром, но мы не придали его словам значения и очень зря.

— Ты сказал, что артефакт висел в туалетной комнате, а где он сейчас? — я выделила главное из его речи.

— Я... «Мы перепрятали его и не скажем куда».

— Вот хрень!

— Вы же его разобьёте.

— Лёва!! Живо говори.

— Я... я спрятал его в саду на дне фонтана с русалкой, — выпалил друг. Он никогда не умел врать нам. — «Бесхарактерный! Теперь даже не проси меня о помощи. Вот выйдем на поле, я тебе устрою концерт народного творчества стаи бешеных оборотней! Посмотрим, как ты на игре сосредоточишься под мои вопли, приятель».

Мы с Майло переглянулись. По-хорошему надо сейчас же идти в сад и доставать зеркало, а потом со всех ног бежать к телепорту. Но! Двойное затмение случится не раньше завтрашней ночи, у нас ещё есть один денёк, верно ведь?

Продолжить столь важный разговор нам не дали. В лабораторию зашла Марлена и села на своё место возле нас. Она проспала. Оказывается, они с Майло вчера до полночи гуляли в оранжерее среди зимних пальм и заморских цветов. Именно романтическому увлечению я приписывала неожиданную покладистость друга по отношению к моим «проблемам» с Ингрэем. Не будь так, я бы много чего наслушалась. По идее, возмущаться должен был Лёва, но Неженка не злопамятный по своей природе.

Вскоре появился профессор Горни.

— Почёта и процветания, студенты, — пропел он, лукаво сверкая глазами.

Не став слушать ответное приветствие, сразу же направился в свой личный кабинет, откуда вернулся уже через полминуты с прозрачным котелком, в котором плескалось зелье сверкающего ядовито-розового цвета. Горни с осторожностью водрузил его на стол так, чтобы всем было видно, особенно задним рядам, где сидели мы. По классу поплыл аромат ванили и пиона.

На кой алхимику понадобился любовный эликсир?

Сокурсники с любопытством вытянули головы. Вряд ли кто-то из них хотя бы близко догадывался, что в котле.

— Сегодня у нас очередная практическая работа, — профессор потёр руки в предвкушении. — Но сперва моя любимая рубрика — разминка на дополнительные пять баллов. Кто мне скажет, что это за жидкость? — театральным жестом его палец упёрся в котелок.

Ребята крепко задумались. Не удивительно! На досуге я пролистала их учебник по алхимии за пятый курс, в нём нет раздела с подчиняющими зельями, о чём Горни прекрасно знал.

— Ни у кого нет предположений?

— Профессор, можно я? — Фелисити высоко подняла руку и помахала ладонью для большего эффекта.

— Нет, Фелисити, — рыкнул на неё Горни. — Вечно ты лезешь вперёд всех, надоела, дай другим высказаться.

Блондинка захлопнула рот и в изумлении обменялась взглядами со своими подружками.

Это чего сейчас было? Лучшую ученицу и любимицу преподавателей только что грубо заткнули. До невозможности странно.

И тут в воздух взметнулась рука Майло.

— Да! Затасски! — Горни пришёл в неописуемый восторг, словно только этого и ждал. — Говори, пять баллов тебя ждут.

— Я знаю, что в вашем котле, профессор.

— Что же там?

Почувствовав неладное, мы принялись отчаянно сигнализировать другу, чтобы молчал. Но увы — Майло не упустил случая блеснуть знаниями по алхимии.

— Там сильный любовный эликсир, который действует только час, — ответил он, даже на секунду не задумавшись, почему я промолчала, хотя по любому узнала эту гадость.

Горни хлопнул в ладоши. Улыбка на его лице стала не просто неприличной, а какой-то неприятной, почти как у Варлоу.

— Верно, всё верно, — проворковал он, пряча котелок с эликсиром в шкафчик под замок, а то уж больно завороженными глазами девушки поглядывали в его сторону. — Теперь доставайте ваши котелки, справочники, ингредиенты и реагенты. Находим рецепт «Успокаивающего напитка» и дружно его готовим, а мне надо кое-куда отлучиться, — он непроизвольно махнул рукой в сторону висящего на стене портрета ректора Ливси. — Фелисити пойдёт со мной.

Блондинка послушно встала и подошла к профессору. Остальные студенты, чьи надежды на послабления перед финальной игрой разбились вдребезги, недовольно зароптали, но всё же принялись за дело. Со всех сторон послышался шелест страниц и звон стеклянной посуды.

— Профессор! — Майло окликнул алхимика. — Вы должны мне пять баллов.

— С чего бы? — На лице Горни промелькнуло презрение. — Фелисити знала ответ до того, как ты поднял руку, постыдился бы.

— Какого фига?

Профессор оскалился, собираясь поставить наглого парня на место, но в самый последний момент удержался от резкости.

— Ладно, так и быть, поставлю я тебе пять баллов.

И захлопнул за собой дверь.

На мордочке Майло расплылась самодовольная улыбка, отразившая искреннюю веру в собственную победу.

— Майло, ты... ты... — не сумев найти подходящих слов, я вцепилась руками в волосы и уткнулась лбом в парту.

Халявщик в полном недоумении перевёл взгляд с меня на Лёву, а потом на Марлену.