Только не в этот раз

– Странный, однако, ты, «мужичок» – сделала престарелая женщина свое лицо столь задумчивым, будто пытаясь вспомнить что-то очень важное, но в то же время забытое, – где же его увидеть, если он в машине сидел и на улицу не высовывался. Как подъехал, то минуты не постоял, а она к нему выбежала, будучи вся расфуфыренная и неприличным образом одетая. Не успела прыгнуть в машину, как они стали сразу же целоваться, а он ей еще цветы протянул. Вот за букетом-то я и не смогла его разглядеть, хотя на зрение до сих пор не жалуюсь.

– Ну, а машина? – встрепенулся Бирюков, ухватившись за тот значительный факт, что престарелая рассказчицу, обладает, на зависть, отличной зоркостью, – Какая была машина? Может, номер запомнили?

– Нет, «сынок», отжила я свой век, где уж мне тут разбираться в машинах, их вон сколько теперь стало, а раньше было только что «жигули», «москвич», да еще изредка «Волга». Но эта точно ни какая из них. А вот номер сказать могу: я его записала.

– Неужели? – резко оторвавшись от изучения заоконного вида, спросил удивленным голосом Киров. – И каков же он интересно?

Клавдия Сергеевна, встав со своего места, подошла к холодильнику, заглянула внутрь морозилки и, какое-то время порывшись внутри, извлекла на всеобщее обозрение небольшой клочок картонной бумаги, где поперек красовалась неровная надпись: «О245ГО50».

– Номера подмосковные, – сделал Роман очевидное заключенье.

Оперативники не верили в такую удачу. Обычно никто не берет на себя труд что-либо запоминать, а тем более уж что-то записывать, но тут… Как говаривал, в свое время небезызвестный классик: «Всегда есть человек, который что-нибудь видел да слышал, осталось только его найти».

Быстренько закончив с оформлением документов, сыщики покинули эту, ставшую за долгие годы очень вонючей, квартиру, стараясь побыстрее оказаться на улице и вдохнуть полной грудью уже наконец свежего воздуха. Время приближалось к одиннадцати часам давно наступившего дня, а Кирову еще по приказу «дорогого» начальства необходимо было явиться в суд, где будет решаться вопрос о заключении под стражу убийцы Алиева, «взятого» им двумя днями раньше. Наступил момент, когда опытному оперативнику необходимо было спасать еще одно – как он убежденно считал, что не по его конкретной вине – очень близкое к полному развалу, накануне скомпонованное им уголовное дело.

Глава X. Следующий труп

Напарники прибыли к зданию Федерального суда, как и водится, с небольшим опозданием. Роман, ничего не замечая вокруг, целенаправленно забежал внутрь, а новобранец остался ждать его в машине на улице. Заседание уже началось, но Кирова еще не приглашали, так что он успел вовремя. В зале суда происходила обычная процедура оглашения материалов, согласно которым следовало, что обвиняемого в обязательном порядке необходимо содержать в следственном изоляторе заключенным под стражу. Пришлось ждать еще минут двадцать, пока в итоге было изложено все, что удалось собрать в рамках расследования уголовного дела.

Наконец, в коридор выглянул пристав и негромко назвал фамилию оперуполномоченного. Сыщик зашел в зал судебных заседаний и предстал перед общим собранием. Судьей выступала немолодая уже женщина, одетая в черную, судейскую мантию. Она сидела на большом стуле, расположившись за широким длинным столом. Приятное ухоженное лицо ее выражало огромное недовольство. Алиев Ибрагим Тимурович, в девятнадцать лет успевший стать жестоким убийцей, сидел в металлической клетке и злобно улыбался, с ненавистью разглядывая выследившего его полицейского. Молодой симпатичный парень выделялся явными признаками принадлежности к кавказской национальности и своими черными глазами готов был насквозь «просверлить» человека, по велению судьбы вдруг ставшему ему недругом.

Закончив формальную часть, направленную на установление личности появившегося свидетеля, в качестве коего, собственно, и был приглашен Киров, и формальном ознакомлении его с правами, обязанностями и ответственностью, перешли к основной части допроса.

– Ответьте, пожалуйста, уважаемый свидетель, – потребовала судья, не скрывая своего враждебного настроенья, – как так получилось, что у задержанного обнаружены очень значимые телесные повреждения? Он утверждает, что именно с их помощью Вы и «выбили» из него то откровенное признание, которое впоследствии, запугав его практически до смерти, записали в присутствии бесплатного адвоката, своим непосредственным присутствием осуществляя на него психологическое давление. Спасением для него явилось исключительно появление защитника, нанятого его родными, а факты, предоставленные Алиевым следствию, тут же кардинально сменились. Вам, надеюсь, известно, что доказательства – к коим относятся и эти же самые сведения – полученные незаконным путем, во всех случаях становятся недействительными?