Только по приглашениям (ЛП)

— Э, нет, — все же ответила я.

— Хорошо, просто... будь осторожна, — попросил он. — Не позволяй им заставлять тебя делать всякое, ну, ты понимаешь...

Безумное? Опасное? Глупое? Сделано, сделано и сделано.

— Не буду. — Я остановилась, когда одна из кружек покачнулась.

— Давай я тебе помогу, — предложил Джош, потянувшись к более тяжелому подносу.

— Спасибо, но я...

В эту секунду я покосилась на наш стол, и внутри меня все оборвалось. В конце стола сидел Уолт Уиттакер, огромный как скала в ясный день. Вспышки воспоминаний пулеметной очередью взорвались у меня в голове.

Мои ладони на его груди. Теплые карие глаза. Носовой платок. Толстые руки. Грубые губы. Язык, язык, язык. И — ой! Резкая боль в груди.

Твою мать! Я позволила этому парню себя лапать?

— Эй! Осторожнее! — воскликнул Джош.

Он забрал у меня поднос за секунду до того, как тот упал бы. Один из пончиков соскользнул с подноса и шлепнулся сахарной глазурью на пол.

— Мне нужно идти, — сказала я ему. А потом, кинув второй поднос на ближайший стол, вылетела из столовой — меня сейчас вырвет второй раз за день.

СУДНЫЙ ДЕНЬ

На утреннюю службу я успела за несколько секунд до закрытия дверей. Все присутствовавшие в часовне люди напряженно шептались и переговаривались, и я не один раз услышала имя Томаса. Десятки глаз следили за тем, как я иду по проходу, и перешептывания у меня за спиной становились все яростнее. Очевидно, исчезновение Томаса стало темой номер один, а так как смотреть было не на кого, то на эту роль подходила я. Девушка. Которую бросили. И за которой можно наблюдать.

Я вдруг даже обрадовалась, что меня вырвало и я пропустила завтрак. Если бы осталась в столовой, мне бы не дали проходу. По крайней мере, здесь никто не мог ко мне подойти. И пока что я могла собраться с силами.

Пригнув голову, я скользнула в конец одной из скамей для второкурсников и села рядом со своей самой нелюбимой в Истоне личностью — Мисси Тербер. Проведя остальную часть завтрака в лазарете, попивая яблочный сок, я немного пришла в себя. Но тут Мисси старательно задвигала своими туннелеподобными ноздрями, принюхиваясь к воздуху. Потом наклонилась ко мне, снова понюхала и простонала:

— Фу-у! Ты где сегодня ночевала? — сморщив нос, спросила она. — В сарае садовника?

Я вся залилась краской, когда она встала, перешагнула через мою бывшую соседку по комнате, Констанс Тэлбот, и заставила ее придвинуться ко мне.

— Привет, — неуверенно прошептала Констанс.

Мы нечасто виделись с ней с тех пор, как я два дня назад ушла в Биллингс. Ее вьющиеся рыжие волосы были заплетены в две длинные косы. Благодаря веснушкам и круглому лицу она уже и так выглядела моложе своего возраста. А теперь ей можно было смело дать лет двенадцать.

— Как у тебя дела? — спросила она.

— Хорошо.

Не считая того, что мой парень испарился, я по пьяни целовалась с незнакомцем, у меня похмелье размером с Югославию, и сейчас я умру от голода.

— Все говорят про Томаса. Ты что-нибудь слышала о нем? — спросила она. С одной стороны она беспокоилась за меня, а с другой, возможно, надеялась раздобыть какую-то секретную сенсацию.

— Нет. А ты как? — я попыталась сменить тему.

— Ну, я живу одна, — с грустной улыбкой ответила она.

Констанс — особа социальная, и она не из тех, кто наслаждается одиночеством, мы обе это знаем. Мне хотелось как-то объяснить свой уход, чтобы ей стало легче, но я ничего не могла придумать. Это не значило, что я возвращаюсь. Как бы много заданий мне ни придумывали Девушки из Биллингса, жизнь в самом исключительном общежитии в кампусе — для меня все такой же огромный прорыв по сравнению с жизнью в Брэдвелле. У всех девушек, живущих в Биллингсе, идеальная жизнь: они популярны, успешны, круглые отличницы, у которых все складывается наилучшим образом. И теперь я буду такой же. Если только они не угробят меня раньше.

— Ты в порядке? — рассмотрев меня получше, поинтересовалась Констанс.

— Да. Все хорошо. Просто немного устала.

Тут декан Маркус откашлялся в микрофон, избавив меня от дальнейших расспросов.

— Доброе утро, студенты, — начал он, ухватившись морщинистыми пальцами за обе стороны кафедры. — Сегодня я обойдусь без формальностей, потому что сейчас у нас имеются проблемы посерьезнее. Для всех вас не секрет, что один из наших учеников, Томас Пирсон, пропал из кампуса.

Мой пустой желудок свело. К балкам часовни поднялся шепот, поскольку самый пикантный слух наконец официально подтвердился.

— Что-то мне подсказывает, они дождались, пока все родители уедут, прежде чем затронуть этот любопытный факт, — произнес кто-то позади меня.

— Тишина, пожалуйста! — воскликнул декан Маркус, вскинув руку.

И тут же воцарилось молчание.

— К этому вопросу мы подходим со всей серьезностью, — продолжил он. — И поскольку никто не предоставил нам какую-либо информацию о местонахождении мистера Пирсона, я сам попросил начальника полиции Истона, шефа Шеридана, поговорить с вами. Пожалуйста, отнеситесь к нему со всем вниманием.

Он обернулся к седовласому джентльмену в строгом синем костюме, сидящему позади него.

— Шеф Шеридан?