Только свои

Я сделал шаг в сторону, надеясь, что она не будет ревновать меня к собственной сестре. Или лучше рассказать ей обо всем? Хотя Рахима вряд ли поймет. Для нее чужого горя просто не существует. Но она продолжала смотреть на нас с некоторым недоверием.

– Мы действительно давно не виделись, – ответила Гулсум. – У меня неприятности, и я пришла поделиться с братом. – Она поднялась со стула. – Мама сказала, что ужин будет в восемь, значит, мне пора идти переодеваться, чтобы не опоздать. Посмотрите, какой снег. Настоящая метель. Как будто мы снова встречаем Новый год в Москве.

Гулсум явно не хотела ничего рассказывать Рахиме и поэтому быстро вышла из комнаты. Мы остались одни.

– Сразу полез на свою сестру? – зло спросила Рахима. – У тебя совсем не осталось совести? Кидаешься на любую юбку, даже на родную сестру?

– Замолчи, дура, – вспылил я. – У нее несчастье, а ты меня ревнуешь. У тебя не было родного брата, поэтому ты ничего не понимаешь. Неужели ты думаешь, что у меня могут быть какие-нибудь отношения с ней? Ты совсем взбесилась? У тебя на уме только грязные мысли.

– Не смей разговаривать со мной в таком тоне! – завизжала Рахима, и я с огорчением подумал, что нас могут услышать в соседней комнате. А там были отец и Тудор. Очень неудобно перед ними.

– Иди сюда. – Я схватил жену за руку и с силой втолкнул ее в ванную комнату, чтобы наши разборки не услышали в соседней комнате.

Сопротивляясь, Рахима попыталась меня оттолкнуть, даже оцарапала мне руку. Я закрыл дверь и подошел к ней.

– Не смей меня трогать! – заорала она, очевидно, неправильно истолковав мое намерение.

– Подожди. – Я схватил ее за плечи и сильно встряхнул. – Не ори. Послушай, что я тебе скажу. Не кричи… – Я несколько раз сильно ее тряхнул, и она умолкла. – Это секрет. Только ты никому об этом не говори. – Я понимал, что ей ничего нельзя доверять, но в этих условиях лучше было сказать, надеясь пробудить в ней хоть каплю сочувствия. Вечером у нас предстоял семейный ужин, и мне не хотелось, чтобы она испортила его своим собачьим нравом.

– Какой секрет? – выдавила Рахима.

– У Гулсум большое несчастье. Она была сегодня у английских врачей, и те подтвердили, что у нее больше никогда не будет детей. Тот самый выкидыш имел очень серьезные последствия. Ты понимаешь? Она останется на всю жизнь без детей. – Я невольно сжал ее плечи, и Рахима вскрикнула.

– Отпусти! – Она начала вырываться из моих рук. – И из-за этого ты ее так обнимал? Не нужно было ей выходить замуж за наркомана. У вас вся семья такая. Лишь бы пристроить своих детей. Ее выдали замуж за сына министра, тебя женили на дочке вице-премьера. Ловко устроились! Твои родители думали только о том, как найти родственников получше. Вот поэтому и попали в такое дерьмо. А разве моя жизнь лучше? Меня тоже выдали совсем молодой за тебя. Мой отец думал, что ты хорошая партия. Его даже не интересовало, как я отношусь к тебе и к вашей плебейской семье.

Хорошо, что я запер дверь ванной комнаты. Пусть она орет, пусть выговорится!

– А теперь вы лицемерно сожалеете об участи Гулсум, – продолжила неистовствовать Рахима. – Лучше бы меня пожалели. Нашего ребенка, несчастного Ахмада. Он родился от родителей, которые не любят друг друга. Я вижу, как ты ко мне относишься. За все время нашей совместной жизни ты ни разу так меня не погладил, так меня не обнимал. Твоя сестра и все ваши родственники тебе гораздо дороже собственного сына и жены. Сколько я могу терпеть такое отношение? Твоя мать смотрит на меня так, словно я воровка, укравшая у нее сына.

– Заткнись! – начал я заводиться. – Ты ничего не понимаешь. У моей сестры трагедия, а ты в такой момент вспоминаешь о своих мелочных интересах. Не смей говорить гадости о моей семье! Твоя семья еще хуже. Всех трех дочек пристроили по знакомству. Каждую выдали с расчетом. Можно подумать, ты об этом не знаешь. Муж твоей старшей сестры имеет любовницу и дочку на стороне, но это никого не интересует. Главное, что он соблюдает внешние правила, ходит на приемы с твоей сестрой, делает вид, будто у них все хорошо. А у самого ребенок от другой женщины. Нужно было и мне так поступить…

– В отличие от твоей сестры я тебе сразу родила сына, – заорала Рахима. – И не смей говорить гадости о моей сестре! Это не его ребенок, он из жалости содержит эту женщину с ребенком, которую когда-то знал…

– Эту версию придумала твоя изобретательная мать.

– Не смей говорить о ней ничего плохого! Пока ты проводишь время в Англии, она ухаживает за твоим сыном.

– Я об этом ее не просил. Лучше бы он был с нами.

– В следующий раз останешься сидеть дома с ребенком, – выпалила Рахима.

– Это ты останешься сидеть с ребенком, а я поеду искать женщину, чтобы потом ей помогать, как муж твоей старшей сестры.

– Негодяй! – Она бросилась на меня с кулаками.

Это я так хотел ее успокоить. Я оттолкнул Рахиму, но она не успокаивалась. И тогда я ее ударил. Несильно, просто размахнулся и ударил по щеке. Удар был неожиданный, внезапный и поэтому очень обидный. Рахима замерла на месте.