Только твоя

А чем я, собственно, рискую? — отважно подумала девушка. Гвидо до сих пор не женат, а дед не привык шутить, когда речь идет о деньгах. Он был бы счастлив заплатить миллионы и миллионы фунтов стерлингов, лишь бы выдать меня за Доминциани. Чувства его не волнуют, главное — это слияние двух империй. А с таким приданым даже заурядная вертихвостка может обрести уверенность в себе!

Корделия вгляделась в свое отражение в стекле витрины. Перед ней стояла невысокая девушка с темно-рыжими волосами и глазами цвета морской волны, одетая в серую юбку и потертый жакет. Увы, даже вынужденные ограничения в еде не сделали из нее худышку. Наверное, она пошла в отца, потому что Мирелла Кастильоне всегда была стройной и худощавой.

Что ж, поскольку меня оценивают на вес золота, мрачно усмехнулась Корделия, пышная фигура становится моим достоинством. Гвидо всегда умел разглядеть выгодное предложение, чтобы пополнить свои и так не пустые закрома...

Гвидо Доминциани проводил совещание и велел секретарю ни с кем его не соединять. Поэтому, когда в кабинет робко постучали, он недовольно поднял голову и вопросительно поднял брови.

Его помощник, Генри Крайтон, поспешно направился к двери и шепотом переговорил с секретарем. Вернувшись к столу босса, он доложил:

— Извините, сэр, но там какая-то женщина. Она желает срочно встретиться с вами.

— Никаких перерывов, тем более на женщин, — нетерпеливо отмахнулся Гвидо.

— Посетительница сказала, что она внучка Джакомо Кастильоне, Корделия, но секретарь в этом сомневается. Он говорит, что посетительница не похожа на людей вашего круга.

Гвидо замер.

Корделия Кастильоне?! Невероятно! Да как осмелилась эта потаскушка явиться сюда и просить о встрече?!

Он так резко встал со стула, что сотрудники, сидевшие перед ним за огромным столом, вздрогнули, а один из них даже выронил из рук папку с отчетом.

Стремительно пробежав несколько раз вдоль высоких затененных окон, Гвидо, словно леопард, почуявший запах жертвы, снова застыл на месте.

Джакомо клялся, что никогда не простит внучку, а это человек слова, думал он. Жаль старика, десять лет назад он просто сгорал от стыда за Корделию.

Единственный сын Кастильоне утонул во время гонок на яхтах, а дочь стала матерью-одиночкой. Именно поэтому отец Гвидо радовался тому, что брак сына с внучкой Джакомо не состоялся. В этом семействе дурная наследственность, твердил он. Сын вынужден был признать его правоту, когда узнал, что Корделия занималась сексом в машине с его пьяным другом.

При воспоминании об этой истории Гвидо снова впал в бешенство.

Это было отвратительно, мерзко! Жаль, что у меня не было возможности наказать эту распутную девчонку так, как она этого заслуживала, в ярости думал он.

В кабинете стояла мертвая тишина. Сотрудники обменивались недоумевающими взглядами. Наконец, так и не дождавшись от шефа ответа, Генри Крайтон нарушил молчание:

— Сэр?

Гвидо обернулся.

— Пусть подождет...

Помощник с трудом скрыл удивление: — Что мне сказать секретарю? Когда вы ее примете?

— Еще не знаю. — Гвидо вскинул гордо посаженную темноволосую голову, и глаза его холодно сверкнули. — Пусть ждет.

Прошло время обеденного перерыва, близился конец рабочего дня.

Корделия заметила, что время от времени люди подозрительно неторопливо дефилировали через огромную приемную, украдкой бросая взгляды в ее сторону. Девушка сидела, выпрямив спину и высоко подняв голову, и от напряжения у нее уже болела шея.

Терпи, говорила она себе. Главное, что тебе удалось проникнуть сюда. Гвидо не приказал тебя выпроводить, не отказался принять. Скорее всего, он действительно очень занят, так что нет причин терять надежду на положительный исход переговоров. В конце концов, даже такие толстокожие люди, как этот, не лишены любопытства. Он всего лишь человек, а значит, ничто человеческое ему не чуждо.

А у тебя выхода нет. Гвидо Доминциани — твоя последняя надежда. Нужно забыть о гордости. Не чуралась же твоя мать мыть полы у чужих людей, чтобы кормить и одевать тебя.

Около пяти часов вечера к ней подошла секретарь.

— Мистер Доминциани покинул здание, мисс Кастильоне.

Девушка побледнела. Расправив затекшие плечи, она встала, вошла в лифт и спустилась на первый этаж.

Ничего, завтра я снова приду сюда, сказала себе она. Такой тактикой меня не остановить!

И все-таки ее трясло от обиды и возмущения.

Постояв несколько минут в ожидании автобуса, Корделия постепенно поняла, что неправильно разобралась в ситуации.

Гвидо Доминциани теперь уже не тот девятнадцатилетний юноша, который когда-то вскружил тебе голову, думала она. Десять лет назад он был горяч, несдержан, нетерпелив... Старший сын, любимец родителей, лидер золотой молодежи, а главное, красавец — причем такой, что его друзьям казался преступлением союз с некрасивой, толстой, лишенной шарма невестой. Однако сейчас это уже вполне взрослый мужчина, воспитанный в традициях своей страны. Как и Джакомо Кастильоне, Гвидо не считает нужным объяснять свое поведение. Позволив ждать и надеяться, он преподнес тебе жестокий урок, но ты должна была быть готовой ко всему.