Только ты

Все ответы, до которых она когда-то так хотела добраться, сейчас представлялись ей находящимися где-то очень далеко… К ним нужно было очень долго идти в темноте, пробираться на ощупь, преодолевать препятствия… а у нее уже не осталось сил. Поэтому они и были недосягаемы, эти правильные ответы. Нужно быть не только сильной, но и хитрой, изворотливой… почти как этот маньяк, который где-то там, в глубине ночи, неутомимо все плетет и плетет свои сети. И смеется над ними, потому что они до сих пор не разгадали его послания… шифр… не подобрали к нему ключей. Да, он сам давал им в руки нити, ведущие к нему, но это оказывались лишь ловушки, уводящие их в противоположную сторону. Она знала, чувствовала это, как и то, что Лешка Мищенко тоже каким-то образом пытался ее обмануть. И тогда, когда ждал ее у подъезда. И тогда, когда прислал букет. И даже сегодня – когда казался таким настоящим и искренним. Она ему не верила. Не верила, и баста! Но, может быть, дело тут вовсе не в вере. Не интуиции, а в чем-то другом? В пресловутых феромонах, например, которые заставляют сходить с ума одних людей и оставляют совершенно равнодушными других? Но все же она не могла представить рядом практичного до мозга костей Лешку Мищенко и себя: со своими до сих пор неизжитыми романтическими представлениями о жизни, слезами по ночам, с маленькими тайнами, необъяснимыми симпатиями и антипатиями. Как она может снова впустить в свою жизнь Мищенко, когда в спальне ее ждет свитер цвета кофе с молоком? Он ждет, раскинув рукава-руки, и сулит ей нечто несбыточное… И если это несбыточное вдруг возьмет и сбудется? А она не дождется и уйдет к Лешке… который совсем не знает, какая она настоящая – да и не хочет знать. Ему достаточно поверхностного… внешнего… показного.

Но самое главное – Катя чувствовала, что никогда не сможет прижаться к нему, забыв обо всем на свете, довериться, не оглядываясь и не вспоминая прошлое: ни плохое, ни хорошее. И, если Лешка говорит, что изменился, она, к сожалению, не может сказать того же о себе.

* * *