Только в моих объятиях

- Еще бы, совсем другое дело!

Мэри посмотрела на него с подозрением. Он действительно согласен с нею или только прикидывается? Что-то необычное прозвучало в его голосе, хотя лицо оставалось привычно непроницаемым.

- Ты хоть понимаешь, что вот-вот рехнешься?

- Рехнусь? К добру это будет или к худу?

У нее на языке вертелся ответ, что не к добру. В конце концов, ответить так было проще всего. Но ведь действительность намного сложнее. Разве не легкая сумасшедшинка в его облике привлекла когда-то ее внимание? Его невозмутимость заинтриговала ее. Его юмор ставил ее в тупик. А его логика обезоруживала. С самого начала он постоянно бросал ей вызов.

- Быть сумасшедшим - не всегда плохо, - заявила Мэри.

- Осторожнее, - предупредил Райдер, - этак ты начнешь хвалить мой характер!

Она легонько стукнула его кулаком под ложечку. Он поймал ее руку и нежно прижал к себе. Под большой сильной ладонью напряженные пальчики постепенно выпрямились и расслабились. Когда он убрал руку, Мэри не отдернула свою, а тихонько погладила следы ушибов на его ребрах.

- Больше не болит?

- Нисколечко, - А нога?

- Намного лучше. - Он лукаво приподнял бровь, видя ее недоверие, и спросил:

- Ты смеешь сомневаться?

Конечно, он намекал на то, что несколько минут назад занимался с нею любовью. Мэри ощущала силу, исходившую от его бедер, поверх которых она закинула свою ногу.

- Нет. Не сомневаюсь, - улыбнулась она.

Райдеру понравилось то, как Мэри произнесла эти слова - с придыханием, слегка хрипловатым голоском. Он ласково поцеловал ее в губы, а потом улегся так, чтобы устроить ее поудобнее. Мэри опустила головку ему на плечо, а руку положила на грудь. Хотел бы он знать, как часто ей удавалось заснуть во время его болезни.

- Спасибо тебе, - тихо прошептал он. Не услышав ответа, Райдер поначалу решил, что Мэри заснула. Но тут же увидел, как трепещут ее влажные ресницы, а слезы скапливаются в ложбинках, появившихся на похудевших щеках. - Мэри?..

Она потерла кулачками глаза и слабо улыбнулась:

- Это от облегчения и благодарности.

Он кивнул, понимая ее чувства, и ласково погладил завитки пушистых волос:

- Я даже не представлял, что ты умеешь врачевать раны.

Мэри тут же вспомнила, как часто она молилась об умении, ниспосланном ее сестре Мегги. В такие минуты ей почему-то казалось, что она вообще не умеет лечить.

- Я всегда работала в госпитале, - пояснила она. - Этим обычно занимались все сестры в нашем ордене.

- Расскажи мне о нем.

- О госпитале?

- Можно начать и с него, если хочешь.

- Здесь особо не о чем рассказывать, - пожала она плечами.

- А по-моему, это не так. Как ты выбрала свой орден?

- Я бы не сказала, что выбрала его сама. По крайней мере сознательно. Меня призвало само это место. У мамы была привычка навещать больных каждую среду. И она брала меня, еще совсем малышку, с собой в госпиталь, который опекали сестры из монастыря Призрениях Малых Сих. Обычно я сидела возле нее, пока она читала больным вслух или писала для них письма. Время от времени мне поручали принести воды или поправить подушки.

Мэри поуютнее устроилась у него в руках и продолжила:

- Джей Мак постоянно спорил с мамой из-за этих визитов. Он боялся, что мы подцепим какую-нибудь болезнь, и не жалел денег на благотворительность в надежде, что это удовлетворит маму и она оставит госпиталь. Но она все равно желала лично участвовать в уходе за больными. Маме всегда было нелегко противоречить Джею Маку, но на протяжении долгих лет она выдерживала с ним спор, касающийся госпиталя.

- И всякий раз таскала тебя за собой.

- Еженедельно, - кивнула Мэри.

- Пока ты не приняла постриг. Тогда визиты в госпиталь прекратились.

- Как ты это узнал? - Она удивленно приподняла голову.

- Просто догадался.

"Нет, - подумалось Мэри, - это не совсем так". Райдер обладал необъяснимой способностью слушать ее так, что до него доходило намного больше, чем было сказано. Он словно улавливал эхо, становившееся четче я громче, чем ее голос.

- По-моему, - задумчиво промолвила она, - она перестала считать себя обязанной бывать там так часто, коль скоро я постоянно забочусь о больных. Она снова улеглась ему на плечо. - Понимаешь, мама хотела стать монахиней. То платье, в котором я пришла к тебе в тюрьму, было сшито не для меня. А для нее. Она никогда не говорила мне, что желала бы избрать этот путь для себя.

- Неужели?

- Ну во всяком случае, почти не говорила. Глядя на нее, нельзя было сказать, что она сожалеет о том, что прожила жизнь с моим отцом.

- Возможно, это оттого, что она действительно не сожалела об этом.

- Да, пожалуй, ты прав, - подумав, согласилась Мэри. - Мама никогда не сожалела о принятых решениях, однако и не желала расставаться с былой мечтой.

- И передала ее тебе.

- Вернее, вложила в меня силком. - Даже ей самой отчетливо слышались гнев и нежелание прощать, заключенные в этих словах.

- Ты не хотела ходить вместе с нею в госпиталь?

Трудно было ответить однозначно. Размышляя, Мэри следила за тем, как Райдер взял ее руки и переплел ее пальцы со своими. Ее рассеянный взгляд, заполненный видениями прошлого, устремился в пространство.