Только здесь и нигде больше

— Привет, Пол, это Кейт. Я хотела кое-что тебе рассказать…

17. Ситуация

Бывают моменты, когда четкое изображение, наконец, начинает проступать в абстрактной живописи вашей жизни. Для меня этот момент настал, когда я решилась позвонить Полу.

Я словно увидела себя в Чикаго и Напе в окружении Джейми, Бет, Джерри, и Дилана – людей, которые были со мной в мои темные времена – и поняла, что все, что я когда-либо хотела и жаждала, уже есть в моей жизни.

Я хотела сделать карьеру, заниматься любимым делом. У меня был мой роман.

Я хотела любви и страсти. У меня был Джейми.

Я хотела бороться, любить, и жить. Но больше всего семью, чтобы разделить с ней свою жизнь. И у меня она была, пусть и не родная по крови. Все, чего я хотела, уже было в моей жизни. Смерть моей матери и Роуз, мой повторяющийся сон и мои отношения с Бобом парализовали меня, не давали двигаться дальше. Я верила, что я — это все, что мне нужно. Так было легче. Но Джейми был прав. Я боялась жить, быть счастливой, и принять то, что заслуживала.

И вот теперь передо мной все прояснилось — благодаря травме, и боли, через которую я прошла. Если бы я не жила в этой гребаной темноте, то никогда бы не увидела света. И вот я, наконец, вижу перед собой этот свет, и не боюсь, и я готова войти в него и принять свое счастье.

— Пол.… Кажется, вы могли бы быть моим отцом. Если честно, я знаю, что так и есть, и хотела сказать вам, что, если вы не против, я хотела бы узнать вас поближе.

Я чувствовала его эмоции по телефону.

— Я как раз собирался позвонить тебе, Кейт, – его голос дрогнул. Я задрожала, и Джейми посмотрел на меня с тревогой. – По дороге домой после встречи с тобой я все думал о том, почему ты никогда не слышала о Самюэле. А ведь у твоей матери не было причин скрывать его существование. Я задумался…. Я думал о том времени и своем возрасте. Ты так похожа на свою маму, знаешь, но есть что-то в твоей улыбке, что напомнило мне о моей младшей дочери. Ну, и еще Бог благословил тебя Салливановскими ушами.

— Мой парень сказал то же самое, – сказала я, смеясь и плача одновременно.

Джейми нахмурился и проговорил «жених» одними губами. Я подошла и села к нему на колени. Он поцеловал меня в спину и стал гладить мои плечи, а я продолжала разговор с Полом. Со своим отцом.

— Когда я вернулся домой, то рассказал все своей жене, Элейн. Я рассказал ей твою историю. Она будет очень рада познакомиться с тобой. – Наступила долгая пауза. Он прокашлялся и продолжил. – Прости, что меня не было в твоей жизни раньше, Кейт, но я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы наверстать упущенное время.

Я почти рыдала к тому моменту. Все, что я смогла выдавить, это:

— Я тоже писатель.

— Я знаю. Я нашел информацию о тебе в Интернете, – его голос дрожал, он плакал вместе со мной. – Я…. Я очень горжусь тобой. Никто из моих детей… Я так счастлив. Пожалуйста, приходи поужинать с нами завтра. Сможешь встретиться с братьями и сестрами.

— Расскажите мне о них.

Он сделал глубокий вдох.

— Ну, у тебя есть сестра, Оливия, ей двадцать пять. У нее мальчики-близнецы, им по годику. Ты тетя.

Я засмеялась сквозь слезы.

— Продолжай.

— Айден, ему двадцать три. Он помолвлен с Лорали, она беременна. Совсем рано, знаем, но они любят друг друга. Гевин, ему двадцать один. Он учится в колледже в Лос-Анджелесе в Калифорнийском университете, но приехал на праздники. Блэйк, двадцать, и он все еще в поисках себя, – сказал он с улыбкой в голосе. – И, наконец, Скайлар, младшая. Ей семнадцать лет, она учится в школе. Она у нас независима, и очень одаренный пианист.

— Ух, – я потеряла дар речи. Я жила всю жизнь, думая, что у меня нет семьи.

— Так что у тебя теперь большая семья, и я знаю, что тебе здесь будут только рады. Что думаешь? Приходи, познакомишься.

— Да, я обязательно приду.

— Увидимся завтра, милая. Очень жду нашей встречи.

— И я, – сказала я, понизив голос, и повесила трубку.

Я повернулась, всхлипнула и уткнулась в шею Джейми.

— Слезы счастья? – спросил он.

— Самые счастливые слезы. Ты пойдешь со мной?

— Конечно.

Мы скользнули в постель, обнаженные и замерзшие, но через несколько мгновений согрелись в объятьях друг друга и уснули.

Я проснулась рождественским утром от запаха еды. Джейми пек блины и подпевал радио, играющему рождественские песни.

— С Рождеством, любимая! – увидев меня, крикнул он.

Он был без рубашки, в клетчатых штанах от пижамы. Я была одета в облегающее белье, которое купила по совету Бет. Я обошла стол, чтобы Джейми мог увидеть всю эту красоту. У него отпала челюсть.

— О, боже мой. К черту завтрак.

Он поднял меня за талию, и я обняла его ногами. Джейми прижал меня к стене, и атаковал мой рот а «Блэк Кис» [39] в это время пели:

— И я получаю свое!

Это была лучшая песня для занятия сексом!

После того, как Джейми взял меня прямо у стены, мы съели наш частично сгоревший завтрак, приняли душ и оделись.

— Джейми?

— Да.

— Я чувствую себя ужасно. У меня для тебя ничего нет.

— То есть, это твое белье было не для меня?

Я засмеялась.

— Нет, все-таки для тебя.