Только здесь

Я только кивнула: я не доверяла своему голосу. Он прикусил губу, чтобы не рассмеяться, но никак не стал комментировать, а нажал на «Play».

Мне показалось, мы молчали целую вечность. Тео внимательно смотрел фильм, в то время как я пыталась отвлечься от того, что он сидит совсем рядом, касаясь меня. Время от времени он брал пригоршню попкорна из миски и тихонько его жевал. Пока он смеялся над фильмом, я едва могла разобрать, что там говорят – у меня в ушах стучала кровь. Если Тео и заметил, то решил ничего не говорить. Он повернулся ко мне только на середине фильма, когда я встала, решив приготовить еще попкорна, а затем села обратно, намеренно оставив между нами побольше места.

Не говоря ни слова, он придвинулся ко мне, сокращая расстояние между нами.

– Что ты делаешь? – прокаркала я, когда он сел так близко, что мне снова стало трудно дышать.

Он взглянул на меня, на его лице читалась растерянность.

– Что? Ты хочешь, чтобы я подвинулся ближе?

– Вряд ли у тебя бы получилось, даже если бы ты захотел.

– Ой, извини. Мне отодвинуться? – он начал было отодвигаться.

– Не надо, – слишком быстро ответила я.

Тео тут же остановился и посмотрел на меня, его это все позабавило. Казалось, мой ответ его обрадовал: он прикусил губу, словно пытаясь сдержать улыбку.

– Значит, ты хочешь, чтобы я сел ближе? – шутливо спросил он.

Пытаясь расслабиться, я сделала вдох, а затем скрестила руки на груди и округлила глаза. Я посмотрела в его ярко-зеленые блестящие глаза.

– Не льсти себе, Теодор, – сказала я.

Он рассмеялся. Тео снова придвинулся ко мне, одну руку он тихонько запустил за спинку дивана, а затем обнял меня и прижал к себе. Забилось мое сердце, оно стучалось о ребра.

– Иногда ты слишком легко заводишься, Роуз, – выдохнул он мне в ухо. – Это так мило.

Я легонько ударила его в грудь, но ничего не ответила. Мы оба вернулись к просмотру фильма, он еще не закончился, но Тео так и не убрал руку с моего плеча.

Пока мы сидели вот так в обнимку, мне казалось, что так и надо. Если бы не вся эта странная история с его побегом, сидеть вот так было бы в порядке вещей. Когда я была с Тео, казалось, нет ничего более естественного. Это мгновение принадлежало нам и только нам, и ничто не могло помешать, ничто не смогло бы испортить этот момент. Мне хотелось, чтобы время остановилось.

Но конечно же, как только закончился фильм, мы вернулись с небес на землю. Тео высвободил меня из своих объятий и встал. Когда он взял с журнального столика пустую миску из-под попкорна, у него на лице появилась легкая улыбка.

– Хочешь еще?

Я понимала, пришло время сказать Тео, чтобы он вернулся обратно наверх, напомнить ему, что мы договаривались: как только фильм закончится, он вернется в мою комнату. Не нужно было оттягивать момент и готовить новую порцию попкорна.

И все же я только и смогла ответить:

– Конечно.

Становилось поздно. Родители не сказали мне, во сколько вернутся, но я знала, что если позволю Тео остаться внизу, то времени у нас будет в обрез. Тем не менее, я не запротестовала, когда он пошел на кухню, а последовала за ним, как во сне.

И конечно же, прошло совсем немного времени, и мы услышали, как в двери поворачивается ключ.

Тео застыл на месте. Мы в тихом ужасе уставились друг на друга, а тем временем входная дверь открылась и захлопнулась, отец крикнул мне, что пришел домой.

– Поднимайся наверх! – как могла тихо рявкнула я на Тео. – Немедленно!

– Как? – спросил он яростным шепотом, показав на лестницу, которая была как раз рядом с входной дверью, где сейчас стоял мой отец. Это было невозможно: он не смог бы подняться наверх незамеченным.

Тогда я начала действовать и бросилась ко входной двери, стоя рядом с которой отец снимал пальто и шарф. Когда я подошла к двери, чтобы его поприветствовать, он удивился, а когда я полезла обниматься, он удивился еще больше.

Должно быть, Тео понял, что я задумала, и воспользовался моментом. Он двигался быстро и бесшумно. Пока я наблюдала за тем, как он проносится мимо, Тео на бегу показал мне «класс». Я как могла старалась продлить объятия. Я обняла отца впервые за несколько лет. Казалось, мы целую вечность стояли обнявшись, и когда отец нерешительно похлопал меня по спине, я только и ждала, чтобы все это поскорее закончилось. Мгновением позже отец кашлянул, будто чтобы дать понять: ему тоже хочется это прекратить. Я отстранилась, довольная, что Тео удалось подняться незамеченным.

Я уверена: должно быть, мама сказала отцу, что последние несколько дней я веду себя странно. Поэтому он и выглядел таким ошарашенным. Он открыл рот, но ничего не сказал. Обычно я была такой спокойной, такой отстраненной. Я никогда не обнимала родителей, никогда не встречала их с работы – я практически никогда их не видела. Я всегда сидела в своей комнате, а они всегда были на работе. И мне оставалось только надеяться, что отец слишком устал и не будет добиваться, чтобы я объяснила, в чем дело. А судя по темным кругам у него под глазами, возможно, мне повезет.