Только здесь

– Мы только что переехали от моего дяди в новый дом, и мама настояла на том, чтобы я пригласил тебя на обед в эту пятницу… она смогла бы с тобой познакомиться.

– Эм… Ок, – только и сумела выдавить я, чувствуя, как мне на бровь садятся несколько снежинок. Секундой позже они растаяли, и капельки воды сбежали вниз по моим щекам, как будто чтобы их остудить.

– Конечно, если ты не хочешь идти, то приходить не обязательно, – торопливо сказал Тео. – Я могу придумать какой-нибудь предлог…

Я не дала себе возможности обдумать его слова, а тут же, повинуясь сиюминутному импульсу, приняла решение и выпалила ответ:

– Нет, все в порядке. Я приду.

Тео удивленно на меня посмотрел. Теперь уже он потерял нить своих мыслей и с трудом переспросил:

– П-правда?

Его растерянное выражение лица заставило меня улыбнуться, я изо всех сил старалась казаться спокойной. Заметив, что его шея слегка покраснела, я вскинула брови. Мы словно поменялись местами: сейчас контролировала ситуацию я. И это было приятное ощущение.

– Что-то не так? – спросила я.

– Нет, это потрясающе, – выпалил он. Его шея покраснела сильнее, и румянцем занялась челюсть. – Это… Забудь. Хочешь, я заеду за тобой на машине?

– Не стоит. Я могу подъехать сама, – сказала я, переминаясь с ноги на ногу.

– Прекрасно, – Тео натянуто улыбнулся.

Последовало молчание; прозвенел звонок, сигнализирующий, что начался следующий урок.

– А во сколько? – спросила я.

– В семь. Мама написала на карточке наш новый адрес и как проехать тоже, – ответил он, а затем полез в карман и вытащил небольшую открытку и свернутый лист бумаги. Он осторожно отдал ее мне, постаравшись сделать это так, чтобы не соприкоснуться руками.

– Спасибо, – пробормотала я. Неожиданно снег пошел сильнее, снежинки падали мне за шиворот, заставляя дрожать от холода.

– О черт, извини, ты что, замерзла? – Тео начал снимать шарф. – Вот, возьми мой…

Я покачала головой, заставив его замолчать. Неожиданно мне очень захотелось убраться от него подальше. Оттого, что Тео попытался проявить ко мне доброту, мои давние чувства к нему грозили вырваться наружу.

– Все хорошо, Тео. Я в порядке.

– Ох, ну ладно, – у меня сжалось сердце при виде того, как осунулось его лицо. – Тогда увидимся в пятницу.

– Да, увидимся в пятницу, – сказала я, убегая в противоположном направлении. По мере того как я уходила от Тео все дальше, у меня делалось тяжело на сердце. Все это напомнило мне: несмотря на то, что он такой холодный и вместе с тем такой горячий парень, по всему моему телу всегда будет разливаться тепло, даже когда вокруг ужасно холодно.

Пятница наступила быстрее, чем я ожидала.

Я слишком много времени провела, пытаясь подобрать подходящий наряд. Платье казалось слишком уж вычурным, а джинсы слишком повседневными. В конце концов я остановила свой выбор на юбке с узором, чуть не доходящей до колена, и на идеально сочетающейся с ней кофте с вырезом лодочкой и длинными рукавами.

Мама стояла в дверях моей спальни, наблюдала за тем, как я собираюсь, и медлила, не решаясь что-то сказать. Она скрестила руки на груди и сдвинула брови.

– Еще раз, куда, ты сказала, идешь?

Я схватила колготки и стала натягивать их на ноги.

– Домой к Тео, на ужин.

– Тео, – повторила она, перекатывая его имя во рту, словно пробуя на вкус. Она сомневалась.

– Значит, вы выяснили отношения?

Я не спешила с ответом. Я порылась в верхнем ящике стола в поисках косметички и села так, чтобы видеть себя в зеркале. А затем спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Я думаю, это из-за него ты в последнее время впала в такие настроения.

На этот раз я предпочла не отвечать, а вместо этого сфокусировала внимание на том, чтобы нанести основу под макияж. Боковым зрением я видела, она хочет сказать что-то еще.

– Если бы ты удосужилась предупредить меня о сегодняшнем ужине заранее, я бы помогла тебе придумать, что надеть, – пробормотала она наконец. – Хотя не то чтобы твой наряд выглядит плохо.

Последовало молчание, я нанесла слой туши, а затем схватила помаду и намазала губы розовым.

– Тебе надо было спросить у меня или у отца разрешения пойти туда сегодня вечером, – сказала мама. Она повысила голос, в нем появились авторитарные нотки. Из-за этого тона мне снова захотелось ее проигнорировать, но я крутанулась на стуле и посмотрела на нее, прищурив глаза.

– Ни одного из вас не оказалось дома, не у кого было спрашивать.

– Мы стали бывать дома чаще. Мы оба изменили свое расписание, – запротестовала она.

– Только потому, что переживаете, как бы я не привела домой еще одного мальчика и не спрятала бы его у себя в спальне. А не потому, что вам хотелось бы проводить со мной время.

– Роуз!

Мои слова удивили не только маму, но и меня саму. Я была не из тех, кто спорит с родителями. До всей этой истории с Тео я всегда соглашалась с тем, что они говорят, и если мне хотелось с ними поспорить, я держала язык за зубами. Но что-то во мне распрямилось, как пружина. Я чувствовала, что меняюсь.