Только здесь

– Можно я у тебя кое-что спрошу? – сказала через некоторое время я.

Держась за обитый кожей руль, Тео пожал плечами.

– Смотря что ты хочешь спросить.

– Ты не хочешь возвращаться домой?

Он вздохнул, а я пристально на него посмотрела, пытаясь распознать реакцию на мой вопрос. В какой-то момент я почувствовала себя неуверенно, побоялась, что пересекла какую-то границу дозволенного или заговорила о запретном. Но он только поудобнее устроился в кресле, слегка ослабил свою хватку и перестал изо всех сил сжимать руль. Я снова расслабилась.

– В последнее время мама сводит меня с ума, – объяснил он. – С тех пор как мы ушли от папы, она стала навязчивой и ведет себя как курица-наседка.

Я понимала, о чем он, но мне было больно за Ники. Я и сама видела, что Тео страдает от гиперопеки, но его мама милейшая женщина.

– Просто она о тебе заботится, – я попыталась мягко его урезонить.

Тео снова виновато вздохнул и покраснел.

– Я знаю. Но иногда это уж слишком. Понимаешь? – он покачал головой и сильно прикусил губу, та стала наливаться краской. – Господи, я говорю как самый настоящий урод.

– Нет, вовсе нет, – заверила его я. – Я понимаю, о чем ты говоришь, я хочу сказать, на самом деле я не представляю, о чем ты, но…

Я расстроенно замолчала, вспомнив о своей домашней ситуации. Тео на секунду перевел взгляд на меня, а затем снова посмотрел на дорогу.

– С родителями отношения так и не наладились?

– Наверное, они не наладятся никогда.

– Мне очень жаль, – в его голосе было столько искренности, что во мне открылся какой-то шлюз, высвобождающий дорогу целому морю эмоций, и мне стоило огромных усилий не вылить это все на него.

– Не расстраивайся. Это не твоя вина.

– Да, но если бы ты меня не прятала…

– Они больше не сердятся, – перебила его я. – Они вообще не сердятся, просто они… отстранились. Но знаешь, мои родители вовсе не так уж и плохи. Иногда они ведут себя по-другому, переживают за меня. Но ощущение такое, словно мы чужие, и я сомневаюсь, что когда-то ситуация исправится.

Иногда отношения рушатся, и ты уже не можешь вернуть их в прежнее русло. Так обстояли дела и с моими родителями. Они навсегда останутся моими родителями, но никогда не оправдают моих ожиданий: они никогда не станут прежними. И я старалась это принять.

– Но у тебя есть Брент. Так ведь? Вы ведь поддерживаете с ним связь? – с надеждой спросил Тео. Он хотел, чтобы я увидела положительные стороны ситуации.

– Да, поддерживаем, – согласилась я. – Мне повезло, что у меня есть такой брат.

– Он же приедет домой на Рождество?

– Через пару недель. Как раз накануне двадцать пятого декабря. Он хотел приехать раньше, но ему еще надо подтянуть кое-какие хвосты.

Вообще-то Брент упоминал, что хотел бы познакомиться с Тео. Я мало о нем рассказывала и так темнила, что Брент решил: он просто обязан познакомиться с мальчиком, которого я несколько дней прятала у себя в спальне и ради которого в кои-то веки ослушалась родителей. Но я не планировала рассказывать об этом Тео. На самом деле я намеревалась сделать все, чтобы удержать их как можно дальше друг от друга. Сводить парней вместе – только накликать беду. Я знала, что могу «положиться» на Брента: ему будет достаточно отпустить какой-нибудь пустяковый комментарий, и мои отношения с Тео будут испорчены, и именно тогда, когда все начало налаживаться. Брент всегда слишком сильно меня опекал, говорил все, что придет в голову, а это приводило к неловким ситуациям.

– Что ж, по крайней мере, он приедет, – сказал Тео, выводя меня из размышлений.

– Да, будет очень здорово с ним встретиться.

Машина резко дернулась вперед, и я села ровно, выглядывая из окна.

– Погоди, почему мы остановились?

Тео, улыбаясь, повернулся ко мне.

– Мы приехали.

Я удивленно моргнула и открыла рот.

– Мы же в парке.

– И что?

– Тео, ты что, не заметил, какой на улице холод?

– Но мы ведь тепло одеты, разве нет? К тому же согреемся от ходьбы.

А затем, еще прежде чем я успела что-то возразить, он вылез из машины. И если я не хотела попасть в ловушку и до смерти замерзнуть в его автомобиле, единственное, что мне оставалось, так это последовать за ним.

– Ты сумасшедший, – покачала головой я, когда он подошел ко мне, взял за руку и повел ко входу в парк.

– И только мне могло прийти в голову приехать сюда. Пойдем, Розалин.

В парке не было никого, кроме нас, что и неудивительно. Мы шли, оставляя следы на снегу, и у нас в волосах запутывались носившиеся в воздухе снежинки. Тео показывал дорогу. Когда он зачерпнул снега и слепил тугой снежок, а затем запустил в воздух, на его лице появилась радость. Я ухмыльнулась и обняла себя за плечи, отчаянно пытаясь сохранить тепло тела.

– Теодор, ты и вправду идиот, – заругалась на него я, когда он остановился и стал ждать, пока я его догоню.

Он широко улыбнулся и подмигнул мне.

– И все же ты как-то меня терпишь.

Я округлила глаза и пошла дальше, его слова звучали у меня в голове снова и снова, как заезженная пластинка.

– Мне кажется, я узнаю это место, – сказала я секундой позже, отчаянно надеясь, что Тео прекратит так на меня смотреть.

Он вскинул брови.

– Да? И откуда же?