Толковая Библия. Том 7

В соответствии или соотношении с обстоятельствами жизни избранного народа, а частью и соседних ему народов, стоят и содержание и форма пророческой проповеди, пророческих речей Софонии. Именно ввиду печального до безнадежности религиозно-нравственного состояния народа Божия в данное время, вовсе не подававшего надежд на исправление, а с другой стороны ввиду тяжких и грозных событий современной внешней истории, преобладающий тон речей пророка Софонии - эсхатологический, а главный и центральный предмет их - карательный и очистительный суд над Израилем, а затем над другими народами и над всем миром вообще. Но этот грозный суд Божий не имеет цели в самом себе, напротив, является только средством и путем действий Божиих к цели общего, универсального спасения. Начатками этого спасения явятся «смиренные земли, исполняющие законы» Иеговы ( II: 3 ), не делающие неправды «остатки Израиля» ( III: 13 ), которые и составят новую теократическую общину. Религиозно-нравственные основания жизни этой будущей общины будут прямо противоположны жизни современной пророку иудейской общины ( III: 11–13 ), а, вследствие этого, совершенно изменятся отношения Иеговы к народу: вместо грозного Судии, как теперь, Он будет для Своих избранников Царем, Покровителем, Защитником, и отношения Его к новой общине будут так же любвеобильны, как отношения жениха к невесте (ст. 14–17 ), а конечным результатом этого будет честь, мир и слава обновленной теократической общины (ст. 18–20 ). А затем пророку предносится еще более возвышенные и широкие перспективы: в спасении примут участие и другие народы, ложные боги которых будут истреблены ( II: 11 ), а они сами обратятся к чистому, искреннему и единодушному призванию Иеговы ( III: 9–10 ). Ввиду того, что все отмеченные главные пункты содержания пророчества Софонии имеют для себя параллели или аналогии у более древних пророков, возникает вопрос об отношении книги пророка Софонии к пророчествам раннейших его пророков и, вообще, о положении и значении первой в ряду других пророческих писаний. По этому вопросу в западной библейской науке высказано два довольно распространенных там взгляда. Во-первых, по почину одного из древних исследователей книги - Мартина Буцера (Comment, in Tzephanjam. Argentor. 1528), ее часто называют кратким изложением, удачным сокращением всех пророческих речей (breve compendium, elegans epitome). Во-вторых, Делич и другие разделяют пророческие писания на два ряда - Исайи и Иеремии, и пророчество Софонии ставят во главе тех, которые стоят под определяющим влиянием пророка Иеремии. Но следует заметить, что с православно-церковной точки зрения, мысль о литературной зависимости пророков и, вообще, священных писателей друг от друга не вполне удобоприемлема. Кроме того, более глубокое изучение писаний пророческих при свете данных внешней истории, а особенно при освещении истории последовательного хода Откровения показывает, что наблюдаемое иногда сходство мыслей и выражений у разных пророков объясняется не прямым заимствованием, а близостью или сходством событий времени, а так же внутренним средством возвещаемых ими идей религиозного и нравственного миропорядка. Наконец, в изложении своих пророческих речей каждый пророк в известной степени проявлял и личные особенности своего духа, налагал на свои книги печать личности. Принимая во внимание все эти бесспорные черты речей пророческих, мы не можем в полной мере и без оговорок принять оба приведенные суждения западных ученых о книге пророка Софонии. В самом деле, его пророческие речи нельзя назвать обобщением содержания предшествовавших ему пророков уже потому, что отнюдь не все черты будущего Мессианского царства нашли раскрытие или даже упоминание у Софонии: так, напр., отсутствует учение о Личном Устроителе будущего царства - Божественной Отрасли дома Давидова, о чем говорят предыдущее пророки (Ос III: 3; Мих V: 2; Ис ХI: 1 сл.) и последующие (Иер XXIII: 5; XXXIII, 14–17; Иез ХXXIV: 23–25; Зах III: 3) - хотя в возвышенном изображении пророком, III: 14–15 , грядущей радости и торжества Сиона нельзя не видеть предизображения будущего торжественного входа Господа Иисуса Христа в Иерусалим (см. Мф XXI: 5; Ин XII: 15), почему отдел III: 14–19 , в Православной Церкви назначен для чтения в качестве паримии в праздник Входа Господня в Иерусалим. Равным образом, существенные пункты содержания книги пророка Софонии - суд и спасение являются у него выраженными с особенным оттенком, отличающими его от других пророков (Наума, Авдии, Исаии, Аввакума, Иоиля): «день Иеговы» у него не есть только день гнева и суда (как у Иоиля, Наума), но вместе и начало возрождения, и притом не одного избранного народа, как у пророка Иоиля (гл. III), но и всего человечества. Эта универсальная идея суда и спасения является у пророка Софонии в столь своеобразном раскрытии, которое не позволяет говорить о какой-либо его несамостоятельности или зависимости от пророка Иеремии или от другого пророка. Но, конечно, соприкосновения мыслей и выражений пророка с учением и языком других пророков существуют, и опустить их из виду при изъяснении книги не следует.