Читаем Толкование книг Нового Завета. Колоссянам и Филимону полностью

Хотя prototokos может означать и перворожденного в хронологическом смысле (Лк. 2:7), прежде всего речь идет о положении, или ранге. И в греческой, и в иудейской культуре первым сыном был тот, который имел право на наследство. Он не обязательно был рожден первым хронологически. Хотя хронологически первым родился Исав, «перворожденным» стал именно Иаков, который и получил наследство. Иисус имеет право на наследство всего творения (см. Евр. 1:2; Отк. 5:1–7,13).

Израиль назван первенцем Бога в Исх. 4:22 и Иер. 31:9. Смысл здесь не в том, что этот народ был рожден первым, а в том, что для Бога он был первым из народов. В Пс. 88:28 Бог говорит о Мессии: «И Я сделаю его первенцем, превыше царей земли». В Отк. 1:5 Иисус назван «первенцем из мертвых», хотя хронологически Он не был первым воскрешенным. В Рим. 8:29 Он назван первенцем по отношению к церкви. Во всех этих случаях первенец – это высший по рангу, а не сотворенный первым.

Есть и другие причины, не позволяющие нам считать, будто слова о перворожденном Иисусе предполагают, что Он – сотворенное существо. Подобное толкование никак не согласуется с описанием Иисуса как monogenes («единородный» или «единственный») в Ин. 1:18. Мы вполне можем спросить вместе с отцом ранней церкви Феодоритом: если Христос был единородным, как Он мог быть первенцем? Как Он может быть первым из многих и в то же время – единственным? Мы неизбежно запутаемся, если под словом «первенец» будем понимать «сотворенный первым». Кроме того, когда, в случае с prototokos, имеется в виду первый из многих, используется множественное число (см. Кол. 1:18; Рим. 8:29). Однако творение только одно. Наконец, если бы Павел хотел сказать, что Христос – первое сотворенное существо, почему он тогда не употребил греческое слово protoktistos, которое значит «сотворенный первым»?

Такое толкование prototokos также не соответствует контексту – как общему контексту всего послания, так и конкретному контексту данного отрывка. Если бы Павел учил здесь, что Христос сотворен, он согласился бы с главным утверждением колосских еретиков. Они учили, что Христос был сотворен, что Он – важнейшая из эманаций Бога. Какой бы смысл тогда был писать колоссянам послание, разоблачающее ложное учение?

Истолкование prototokos как указания на сотворенную природу Христа не соответствует и ближайшему контексту. Павел только что описывал Христа как совершенный и полный образ Бога. В следующем стихе он называет Христа творцом всего сущего. Как же сам Христос мог быть сотворенным? Далее, в Кол. 1:17 сказано: «Он есть прежде всего». Христос существовал до того, как было сотворено что бы то ни было (см. Мих. 5:2). А до сотворения существовал только Бог.

Иисус – не одна из ряда эманаций, исходящих от Бога, а совершенный образ Бога. Он – наследник всего творения (генитив ktiseos скорее указывает на управление чем-то, чем просто на обладание). Он существовал до сотворения и возвышен над ним. Эти истины указывают на отношения Иисуса с Богом. Они также опровергают мнение лжеучителей. Но Павел еще не закончил – далее он опровергает еще одно ложное учение заблуждающихся из Колосс.

Иисус Христос по отношению ко вселенной

Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит (Кол. 1:16–17)

Павел приводит три причины главенства Иисуса над творением. Во-первых, Он – Творец. Лжеучителя из Колосс считали Иисуса первой и самой важной из эманаций Бога, но были убеждены, что Он – не такое уж значительное создание в цепи тех, кто сотворил материальную вселенную. Павел опровергает это богохульство, настаивая на том, что именно Он сотворил все. Эту истину подтверждают и апостол Иоанн (Ин. 1:3), и автор Евреям (Евр. 1:2). Так как колосские еретики считали материю греховной, она, по их мнению, не могла быть сотворена благим Богом или благой эманацией. Павел же утверждает, что Иисус сотворил все, на небесах и на земле, видимое и невидимое. Он опровергает философский дуализм колосских еретиков. Иисус есть Бог, и Он сотворил материальную вселенную.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное