Толкование на Евангелие от Матфея

Стих 16.Но Иисус сказал им: не нужно им идти.

Они не имеют нужды искать различной пищи и покупать себе неизвестный хлеб, так как они имеют у себя хлеб небесный.

Вы дайте им есть.

Он призывает апостолов к преломлению хлеба, чтобы величие чуда было более явственно, так как они были свидетелями того, что Сам Он [хлеба] не имеет.

Стих 17.Они же говорят Ему: у нас здесь только пять хлебов и две рыбы.

У другого евангелиста мы читаем: Здесь есть у одного мальчика пять хлебов (Ин. 6:9). Под ним, по моему мнению, разумеется Моисей. А под двумя рыбами мы понимаем или оба Завета, или число два, относящиеся к Закону (Закону и Пророкам). Итак, апостолы прежде страданий Спасителя и блистания молниеносного Евангелия имели только пять хлебов и две рыбки, которые вращались в соленых водах и волнах моря.

Стих 18.Он сказал: принесите их Мне сюда.

Слушай, Маркион, слушай, Манихей! Господь повелевает принести Себе пять хлебов и две рыбки, чтобы освятить их и умножить.

Стих 19.И велел народу возлечь на траву.

В буквальном значении смысл этого вполне ясен; раскроем духовное понимание. Они получили повеление расположиться на траве или, по сказанию другого евангелиста, на земле по пятидесяти и по сто (ср. Лк. 9:14)[188], чтобы, поправ плоть свою и блеск ее и похоти мира сего и, подобно сухому сену, поработив их себе, они через покаяние пятидесятницы (quinquagenarii numeri) могли возвыситься к совершенной вершине стократного числа (то есть принесли стократный плод).

И, взяв пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив, дал хлебы ученикам.

Он воззрел на небо, чтобы научить, что очи должны быть обращаемы туда. Он взял пять хлебов и две рыбы в руки Свои и преломил их и давал ученикам. В преломлении Господа произошло умножение (seminarium — рассадник) хлеба. Если бы хлебы не были разломлены, не были разделены на куски и на многочисленные крохи, то они не могли бы напитать столь великое множество: толпу людей с детьми и женщинами. Таким образом, преломляется Закон вместе с Пророками, разделяется на куски и в среду их вносятся тайны (mysteria), так что остающийся целым и в своем прежнем состоянии не могший напитать людей, он по разделении на части напитывает множество язычников (gentium — народов).

Стих 20 [окончание 19-го и 20-й].А ученики — народу. И ели все, и насытились.

Множество народа получает питание от Господа — через апостолов.

И набрали оставшихся кусков двенадцать коробов полных.

Каждый из апостолов от остатков наполняет корзину свою или для того, чтобы после этого иметь то, из чего можно было бы подавать народам яства, или для того, чтобы после этого остатками явственно показать, что умноженные хлебы были действительными (veros) хлебами. Исследуй вместе с тем и то, каким образом в столь обширной пустыне и в уединенном месте нашлось только пять хлебов и две рыбы и столь легко нашлось двенадцать корзин.

Стих 21.А евших было около пяти тысяч человек, кроме женщин и детей.

Соответственно числу [вкушаемых] пяти хлебов, и количество вкушавших людей было пять тысяч. Действительно, число их еще не достигло до седмеричного числа [хлебов], как сообщается в другом месте повествования, вкушавших которые было четыре тысячи (Мф. 15:38; 16:10), сближаемые [таинственно] с четырьмя евангелистами. А вкушало пять тысяч таких мужей, которые возросли в мужа совершенного и следовали за Тем, о Котором говорит Захария: Вот Муж, — Восток имя Его (ср. Зах. 6:12). А женщины и дети, или пол слабый и возраст младший, недостойны исчисления. Поэтому же и в книге Чисел, когда бы ни описывались священники и левиты, войско или множество сражающихся, без указания числа остаются рабы, женщины, малолетние и незнатный народ.

Стих 22.И тотчас Иисус побудил учеников Своих взойти на корабль и отправиться прежде Его чрез залив, пока Он отпустит народ[189].

Ученикам Он приказал переплыть залив и понудил их сесть на корабль[190]; этими словами показывается, что они неохотно оставили Господа, так как они не желали из любви к Наставнику отделиться от Него даже на одно мгновение.

Стих 23.И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один.