Вы, говорит, не должны давать сверх сил, чтобы другие проводили жизнь в роскоши и удовольствиях а вы терпели от того нужду и скорбь. Господь похвалил вдовицу, что подала все, что имела (см. Мк. 12, 44). Но Павел не делает этого теперь, отчасти потому, что коринфяне были еще слабы, отчасти же потому, что они были богаты, так что если бы подали и по силам, то составилось бы большое, почтенное и богатое подаяние. Притом апостол надеется, что пример солунян побудит коринфян к большему, и потому предоставляет дело на их волю. И в следующих словах незаметно побуждает их к тому же.
13–14.
То есть вы богаты имуществом, а они богаты дерзновением к Богу. Поэтому дайте им от избытка имений своих то, чего они не имеют, чтобы вам получить взамен дерзновение, которым они богаты и в котором вы имеете недостаток. Смотри, как незаметно располагает их подавать и сверх сил. Если, говорит, хочешь получить от избытка, то и подавай от избытка; если же хочешь получить полное вознаграждение, то и сам подавай вполне, то есть и от недостатка и сверх силы; впрочем, не говорит этого явно. Итак, доселе убеждал, кажется, к подаянию посильному.
14–15.
Как будет равенство? Если и вы и они будете взаимно уделять друг другу избытки и восполнять недостатки друг друга. Но какое равенство за плотское давать духовное? Здесь, разумеется, равенство не в отношении к многоценности или бесценности подаваемого и взамен получаемого, но в отношении к избытку и лишению: вы подаете от избытков своих, и они подают от избытков своих; и опять: вы получаете то, в чем нуждались, и они получают то, в чем нуждаются. Равенство это всецело относится к настоящему времени, а что в будущем веке, то имеет великое преимущество перед подаваемым. Итак, смиритесь, богатые; потому что в вещах постоянных, не преходящих, вас превосходят бедные. Приводит в пример бывшее при собирании манны, чтобы показать, как бывает равенство (см. Исх. 16, 8). Именно: когда богатый, имеющий многое, дает избыток тому, кто имеет малое, то ни сам не имеет лишнего, ни имеющий малое не имеет недостатка в том, что от него получил. То же бывает и с дерзновением к Богу. Вместе с сим внушает и нечто большее, показывая богатым, что как при собирании манны все, и собиравшие больше, и собиравшие меньше, находили у себя по равной мере, чем Бог наказывал их ненасытимость, так и теперь не должно желать большего.
16.
Сказав нужное о милостыне, хвалит, наконец, посланных за нею, чтобы они, будучи чужды подозрения, скорее могли возбудить их к готовности на пожертвование. Поскольку же первый из них был Тит, то хвалит его, а возбуждение его на это служение называет делом Бога. Ибо Он дал ему такое же тщание, какое я имею о вас. Здесь же убеждает их сделать подаяние досточестное. Ибо если Бог возбудил его, то, без сомненья, Бог и просит, чтобы вы сделали подаяние, достойное Бога.
17.
Из чего видно, что Бог возбудил Тита? Из того, что когда я попросил его, то он с готовностию принял просьбу, и не возроптал, но отправился добровольно; ибо, когда я еще не просил его, он имел уже собственное усердие.
18. С
Одни разумеют Луку, по причине Евангелия, им писанного; другие же – Варнаву, так как апостол и неписанную проповедь называет благовествованием. Не распространяется в похвалах ему, как Титу, потому что он не известен был коринфянам, а Тит был довольно известен им. Впрочем, и ему соплетает достаточную похвалу; ибо не просто говорит, что он проповедует Евангелие, но – и
19.
Хвалит мужа и суждением о нем избравших его не только, говорит, славится, как достойно благовествующий, но и избран от церквей сопутствовать нам, чтобы был общником нашим и в искушениях, и в опасностях. Это более приличествует Варнаве.