Толкование на Послания святого апостола Павла. Часть 1

Он упомянул не о всех откровениях (это было бы трудно, потому что их было много) и не о всех умолчал. Но и об одном единственном он говорит неохотно, чтобы показать, что и о нем упоминает против воли. Присовокупляет же: во Христе, чтобы лжеапостолы не сказали, будто он восхищен был от демонов, как Симон. Не без основания указал он на время; он сделал это для того, чтобы ты узнал, что не без нужды рассказал это теперь, после четырнадцатилетнего молчания. И если за четырнадцать лет перед этим удостоился такого откровения, то как велик он был теперь после стольких опасностей ради Христа?

(В теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. Заметь его умеренность: он признается, что не знает, был ли в теле, или кроме тела, когда был восхищен. Третье же небо должно понимать следующим образом. Писание называет небом воздух, как, например, в выражениях: «птицы небесные, роса небесная». Это первое небо. Оно называет, далее, небом также и твердь. Назвал, говорит, Вот твердь небом (Быт. 1, 8). Это второе небо. Называет небом и то, что создано вместе с землею. Вот третье небо.

3–4. И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай, и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать.

С третьего неба, говорит, снова восхищен был – в рай: восхищен был для того, чтобы и в этом отношении не быть ниже прочих апостолов, живших вместе со Христом. Употребляет выражение: в рай, потому что имя этого места было общеизвестно и Сам Господь обещал его разбойнику. Он слышал неизреченные слова, которые мудрствующим по-человечески и не имеющим ничего духовного нельзя пересказать. Отсюда ясно, что так называемое «Откровение Павла» есть сочинение подложное. Ибо как же иначе, если упомянутые «глаголы» были неизреченными? Итак, по смыслу буквальному, третье небо и рай места различные; в смысле же переносном эти слова, может быть, имеют одно значение, а может быть и не одно. Хотя по поводу переносного смысла можно сказать многое, но мы выскажем только немного, – то, что более удобно для понимания. Первое небо есть граница и предел нравственности, когда, то есть, кто-либо правильно образовал свои нравы. Затем, философия составляет второе небо, когда кто-либо, насколько возможно, приобретет познание о природе вещей. Наконец, третье небо есть знание богословское, когда кто-либо, насколько доступно, приобретет через созерцание способность к восприятию Божественного и превышающего человеческое разумение. Итак, во всяком случае, Павел был восхищен в места, близкие к Троице, то есть превыше всего сущего, и будучи при этом не в теле, потому что ум его все еще был косен. Ибо по отношению к вещам Божественным является косным всякий ум в то время, когда человек бывает восхищен и объят от Бога, так что через Него возбуждается и действует. А так как и в областях есть степени, то он проникает еще в рай, проникнув в сокровеннейшие тайны Божества. Поскольку же они недоступны для познания и неизреченны, то их никогда не поймет никто, если только не станет выше человеческой немощи.

5. Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими.

Заметь его смирение: он рассказывает это как бы о ком-то другом, ибо говорит: таким человеком могу хвалиться. Но если другой был восхищен, то почему ты хвалишься? Итак, очевидно, что он говорит это о себе.

Собою же не похвалюсь. Говорит это или для того, чтобы показать, что без необходимости не стал бы рассказывать, или же для того, как можно полагать, чтобы сделать речь прикровенной.

Разве только немощами моими. То есть бедствиями, гонениями.

6. Впрочем, если захочу хвалиться, не буду неразумен, потому что скажу истину; но я удерживаюсь, чтобы кто не подумал о мне более, нежели сколько во мне видит или слышит от меня.

Каким образом, сказав выше, что хвалиться есть безумие, теперь говорит: если захочу хвалиться, не буду неразумен? Он сказал здесь: не буду неразумен, не по отношению к похвале, а по отношению к тому, что он не лжет, ибо прибавляет: потому что скажу истину. Итак, смысл таков: я не безумен, потому что говорю истину.