Толкование закона и права. Том I

Свобода толкования закона правоприменителями вызывает многочисленные дискуссии и требует глубокого исследования соотношения свободы и закона. Итальянский философ права Бруно Леони (Bruno Leoni, 1913–1967) утверждал, что одна из основных проблем правовой системы современности заключается в том, что защита свободы личности возложена на экономистов, а не на представителей юридической профессии. По его мнению это вызвано тем, что юристы буквально «связаны» своими профессиональными знаниями, в частности терминами, которые они обязаны использовать в условиях действующей правовой системы. Несмотря на ограниченность специалистов в терминах, если юрист достаточно хорошо знаком с законом, он знает как работает правовая система его страны в целом. И главным его «оружием» выступает история, а именно возможность сравнить между собой различные правовые системы и последовательность их смены как внутри страны, так и за её пределами, что недоступно ни экономисту, ни специалисту политических наук.

Что же такое свобода? По мнению Бруно Леони «свобода – это не только экономическое и политические понятие; прежде всего, это понятие правовое, поэтому из него с неизбежностью следует целый комплекс правовых последствий». В течение всей истории было сформулировано огромное множество определений данного термина, и не все из них были совместимы друг с другом, что послужило причиной отсутствия единого, емкого и всеохватывающего определения. Большое количество формулировок понятия «свободы» вызвано тем, что каждый из нас понимает и вкладывает в неё собственный смысл и то, что считает «свободой» один человек, далеко не всегда является «свободой» для другого. Тем не менее, все эти интерпретации имеют общие смыслы и существует возможность создать теорию политической свободы. Отчасти по той причине, что представление о «принуждении» примерно одинаково у всех, следовательно и о его отсутствии, а отсутствие принуждения и есть «свобода» в рамках нашего дискурса.

Как соотносится закон и свобода? Является ли закон вообще ограничением свободы? Что есть свобода для человека? Для ответа на данные вопросы следует отметить, что свобода как отсутствие принуждения не проповедует отсутствие принуждения во всех случаях без исключения, как бы странно это не звучало. Существует множество ситуаций, когда принуждение необходимо, например, когда люди нуждаются в защите от других людей (убийц, грабителей и т. д.) Следовательно, фактическая свобода неразрывно связана с принуждением, призванным её защитить, и не может быть реализована без него, а согласно некоторым доктринам она вообще прямо пропорциональна принуждению. С этой точкой зрения автор категорически не согласен и считает такое понимание свободы полным недоразумением. Обуславливается это тем, что люди понимают под свободой «не просто отсутствие принуждения, но еще и что-то – например, как сказал бы один уважаемый американский судья: «Надежное состояние, позволяющее его обладателю получать удовольствие от жизни»»[204]. Поэтому люди жертвуют первоначальной свободой для приобретения второй, мнимой. Их взгляд на свободу основан на терминологической путанице. Существует и другое видение свободы, суть которого в увеличении принуждения ради «свободы», но те, кто выступает за такой подход, умалчивают о том, что «свободу» они имеют в виду свою, а принуждение, которое они увеличивают, распространяют лишь на других.

Безусловно, законодательство играет определяющую роль в соотношении свободы и закона. И его значение растет с каждым годом, что является отличительной особенностью современной эпохи. В то время как обычное право и суды ординарной юрисдикции утрачивают свою роль в англосаксонской правовой системе, роль статутного права растет и набирает свою мощь. Это происходит и на континенте, что приводит к огромному количеству изданных законов и собраний законодательства. Отчасти всё это вызвано сложившимся мнением многих людей о том, что именно законы есть наиболее приемлемый, быстрый и далеко идущий способ решения всех проблем и пробелов. Они представляются рациональными и более эффективными, нежели стихийные и требующие приспособления кутюмы, прецеденты или обычаи.

Несомненно, законодательство – очень быстрое «лекарство», но оно действует порой слишком быстро и непредсказуемо, влечет за собой побочные действия и слишком зависит от интересов и предпочтений малой группы людей, так называемых законодателей. Когда же приходится исправлять ошибки не совсем удачного законодательного акта, прибегают все к тому же, но уже «улучшенному лекарству», создавая тем самым порочный круг. В то же время постоянные изменения норм приводят к тому, что новые не позволяют закрепиться старым, и процесс, призванный создавать и преобразовывать, на практике лишь разрешает уже существующее, оказывая кардинально противоположное действие.