Толкования на Евангелия от Луки и от Иоанна

14–20. Однажды изгнал Он беса, который был нем; и когда бес вышел, немой стал говорить; и народ удивился. Некоторые же из них говорили: Он изгоняет бесов силою веельзевула, князя бесовского. А другие, искушая, требовали от Него знамения с неба. Но Он, зная помышления их, сказал им: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет, и дом, разделившийся сам в себе, падет; если же и сатана разделится сам в себе, то как устоит царство его? а вы говорите, что Я силою веельзевула изгоняю бесов. И если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют их? Посему они будут вам судьями. Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие.

Немым называется тот, кто не говорит; но называется также и тот, кто не слышит, а, вернее, тот, кто не слышит и не говорит. Кои от роду не слышат, те и не говорят. Это с ними бывает по необходимости. Ибо мы говорим то, чему научаемся через слышание. Когда кто не слышит, тот, по всей вероятности, и не говорит. Разве у кого слух повредился впоследствии, от болезни, тому ничто не препятствует говорить. Приведенный ко Христу был в обоих отношениях нем: и на язык, и на ухо. Он есть образ человеческой природы, которая, будучи одержима бесами, неспособна была ни к слышанию слов Божиих, ни тем более к пересказыванию. Но Господь, придя и изгнав бесов, то есть страстные и бесовские дела, сделал, чтобы мы не только говорили, но и проповедовали истину. Ибо слова Божии должно не только слушать, но и другим пересказывать. Итак, будем слушать мы, имеющие в себе дела бесовские, думающие других учить и позволяющие людям называть себя учителями. Ибо когда выйдет бес, тогда бывают истинные речение и учение, а доколе внутри нас находятся произведения демонов (страсти), дотоле не говорим, хотя и кажемся говорящими.

Фарисеи клевещут на чудо и Господа поносят, как обманщика. Говорят, что Он дружен с князем бесовским и при его содействии изгоняет бесов. Господь вопрошает: как возможно, чтобы бес изгонял другого беса? Это было бы уже разрушением его царства. Ибо если они царство и упокоение поставляют в том, чтобы жить в людях, а их же князь изгоняет их, то явно, что он сам себя разрушает. Ибо и всякое царство, разделившееся и возмутившееся, опустеет, и дом разделившийся падет. Под «домом» будешь ли разуметь здание? Хорошо. Ибо и здание стоит дотоле, доколе сохраняет прочность, а когда стены отстанут одна от другой, оно падает. Будешь ли разуметь под «домом» живущих в дому? И они, доколе соблюдают мир, стоят, а если восстанут друг на друга, то падают.

Пусть будет и так, говорит, что Я силою веельзевула изгоняю бесов; но сыны ваши, то есть апостолы, чьею силою изгоняют? Не очевидно ли, что Моим именем? Как же вы обо Мне говорите, что Я через веельзевула изгоняю, нуждаясь в силе его, когда сыны ваши, апостолы, изгоняют именем Моим? Подлинно, они будут вас судить. Ибо если они изгоняют именем Моим, то Я Сам, очевидно, не имею нужды в силе другого. Я перстом Божиим изгоняю, то есть Духом Святым, а не духом лукавым. Духа называет перстом для того, чтобы ты знал, что как перст одного существа с целым телом, так и Дух Святый единосущен со Отцом и Сыном. А быть может, и потому так называет, что Сын именуется десницей Божией, а на Нем почили семь сил Духа, но не как на орудии Духа, а как на единосущном с Ним; одно же из дарований и действий Духа есть сила врачевать. Говорит: Я перстом Божиим изгоняю бесов. То есть дарованием Духа: ибо как перст есть часть руки, так и дух исцелений был частью тех духов, то есть сил Духа, которые имел Иисус. Если, говорит, Я… изгоняю бесов силой Божией, то подлинно дошло до вас Царствие Божие. А это имеет такой смысл: разрушается, наконец, царство диавола и воцаряется Бог, изгоняющий бесов. Ибо слушай, что говорит далее.