Толкования Ветхого Завета

(133) Немало есть и таких, кто нагромождают башню из чувств, чтобы достигла она пределов неба, а «небом» иносказательно зовется наш ум, по своду которого движутся высшие, божественные сущности. А эти дерзкие люди отдают предпочтение чувству перед мыслью и считают, что и с помощью чувств справятся с умопостигаемым, тем самым насильно меняя местами владык и природных рабов. (134) А слова: «Сошел Господь посмотреть город и башню» (Быт. 11:5) — не стоит понимать буквально, ибо это нечестие, превосходящее, если можно так выразиться, размеры Океана и Вселенной, — предполагать, что Бог подходит, отходит, спускается или, напротив, поднимается, или вообще принимает те же позы и совершает те же движения, что и живые существа. (135) Этот доступный человеку язык Законодатель использует в рассказе о Том, Кто не имеет человеческого облика, ради нашего с вами, как я не раз уже говорил[890], воспитания. Ибо всякий понимает: «сошел» — значит, одну часть пространства оставил, другую занял. (136) А Бог заполняет собою всю Вселенную, Он не объемлем, но объемлет, и Ему одному дано быть повсюду — и нигде. Нигде, потому что и пространство, и место Он создал Сам одновременно с телесными сущностями, создатель же не объемлется ничем из созданного — это бесспорно; а повсюду, потому что Он распространил силы[891] Свои по суше и воде, по воздуху и небу, ни единой частицы Вселенной не лишив своего присутствия — напротив, Он скрепил все воедино, прошив невидимыми нитями, дабы никогда не распалось[892] ***. (137) Ибо то, что выше, чем силы Его[893] ***, но сама эта сила, посредством которой Он расставил и расположил все вещи в мире, отчего и зовется Богом[894], охватывает все целиком и проницает каждую частицу Вселенной. (138) И это божественное начало, невидимое, неощущаемое и повсюду сущее, поистине нигде не бывает видимым и ощущаемым[895] ***. «Вот, Я встал пред тобою»[896] (Исх. 17:6), как бы давая понять, что может явиться и быть воспринят чувством, хотя Он выше всяких явлений и впечатлений тварного мира. (139) Стало быть, ни одно из слов, обозначающих перемещение, не соответствует сути Бога — ни «вверх», ни «вниз», ни «направо», ни «налево», ни «вперед», ни «назад», ибо ни одно из них не подразумевает, что Он способен переместиться в пространстве, не изменив Своего местоположения.

(140) Тем не менее сказано: «Сошел, чтобы увидеть». И это о Том, Кто в силу предвосхищающей способности видит отчетливо не только то, что уже получило рождение, но и то, чему еще предстоит родиться! Но говорится это ради нашего обращения и вразумления, дабы никто не полагался на зыбкое подобие вещей, не доверялся заранее тому, чего не видел своими глазами, но доходил до самих вещей, проникал в каждую и рассматривал со вниманием. Ведь именно безошибочное зрение стоит брать в свидетели, а не обманчивый слух. (141) Потому и в государствах, наилучшим образом устроенных, приводить свидетельства на основании услышанного запрещено законом, ибо слух по природе своей — судья, наклонный к мздоимству[897]. И Моисей заповедует: «Не внимай пустому слуху» (Исх. 23:1), — не только подразумевая[898] *** слух доносит до нас и ложь, и глупость, но и то, что слух, далеко отставая от зрения в способности отчетливо воспринимать истину, сам изобличает свою пустоту[899].

(142) Вот почему, я думаю, сказано: «И сошел Господь посмотреть город и башню». И не напрасно прибавлено: «которые строили сыны человеческие» (Быт. 11:5). Человек порочный, пожалуй, скажет глумливо: «Вот новость нам преподнес Законодатель! Дескать, башни и города строит не кто-нибудь, а сыны человеческие! Да это ясно и понятно последнему из дураков»[900]. (143) Но не думай, что в священных откровениях заключен столь расхожий и доступный смысл. Нет, здесь по зарубкам понятных слов нужно отыскать смысл потаенный.

(144) Так в чем же он? Те, кто считают, будто все сущее имеет как бы множество отцов, те, кто допускают существование целой толпы богов[901], сея повсюду невежество и беспорядок, те, кто препоручили наслаждению быть высшей целью души, — вот они-то и строят город, о котором мы говорим, и кремль, его венчающий. Как стены, они наращивают средства для достижения этой высшей цели, ничуть, я думаю, не отличаясь от отродья блудницы, которому закон закрыл доступ к обществу Бога. Этот закон гласит: «Сын блудницы не может войти в общество Господне» (Втор. 23:2), то есть: если стрелки, бросаясь от мишени к мишени, не могут попасть ни в одну, то и допускающие множество этих якобы «начал» и «причин» сущего не знают единственного Создателя и Отца Вселенной.