Том 1. Отец

Слышавшие эти слова гости подошли в перерыве к старцу и с улыбками, приветствуя, спросили его откуда он и, конечно, о значении восклицания «не даром!» Дедушка, прижав обе руки к груди и качая головой, рассказал, как они со старушкой решили отложить покупку телки, а вместо этого ему приехать сюда. Это их решение было не даром. Гул голосов удивления раздался среди окружающих его. Старичка привели к братьям наперед и попросили еще раз повторить рассказ о сборах сюда. Смущаясь, со сконфуженным видом и уже тихим голосом он рассказал историю своей поездки. Со слезами радости братья выслушали его и, помолившись вместе с ним, поприветствовали. Потом один из них, посоветовавшись кратко с другими, взял его за руку и сказал:

— Брат старец! Да благословит тебя Господь сохранить любовь к Богу и ревность твою до конца; мы вот решили все расходы твои сюда и обратно возместить, да еще и на телку прибавить.

С этими словами брат подал ему пакет с деньгами. У дедушки дыхание в горле остановилось. Он поднял голову и с волнением прошептал: «И тут не даром!» — да так и упал на колени, благодаря Бога.

Петр Никитович, конечно же, тоже услыхал о старце, приехавшем из родных ему мест, и радовался, что на родине его есть такие искренние христиане.

При отъезде своем он получил от братьев-служителей полезные наставления.

— С молоканами вы дружите, это близкие к Господу души, но служение вам надо совершать обязательно отдельно. По приезду вы соберитесь сами и с постом и молитвой решите, где и у кого проводить собрание, и благослови вас Господь так начинать дело Божье в ваших местах. На собраниях проповедуйте и призывайте грешников к покаянию, разучивайте псалмы, предлагайте людям возможность для личных бесед. Мы же будем иметь вас в виду и посылать к вам проповедников. Сейчас мы вам даем вот эти книжки. Здесь есть и песенник, и Евангелие, и трактаты. За все это уплатите в кассу братства. А теперь, благослови вас Господь! — так с любовью проводили братья-служители Петра Никитовича в обратный путь.

По возвращению Владыкина было так и решено: назначить пост и молитву, собраться у него в подвальном помещении (его он посвятил для собраний). Там пред Господом приняли решение: Василий Иванович будет руководить собранием и учить пению. Еще было решено, чтобы каждый, кто только может, звали на собрание соседей, родных и товарищей по заводу и всех желающих послушать про Бога.

Луша после покаяния заметно изменилась. Первое, что сделала она, это сняла с передней стены Николая Угодника. Так никто и не узнал, куда она его дела. Книжки, корсет и какие-то безделушки, относящиеся к косметике, оказались в игрушках у Павлушки и скоро совсем исчезли. Золотые сережки Луша сняла и спрятала. Затем она с большим интересом начала учить христианские гимны, так как была грамотнее Петра, могла читать и писать.

Накануне воскресенья субботним вечером, с усердием расставив скамейки к первому в их доме собранию, еще раз поправив «молнию», Луша пошла наверх приглашать на воскресное собрание хозяев.

Наконец наступило воскресенье, и с утра стал собираться народ. Заходили робко и чинно садились по местам. Некоторые усердно крестились в угол, где вместо иконы были слова текста «А мы проповедуем Христа распятого», написанные от руки. Павлушка издалека увидел входящих Власовых, Надю… и вприпрыжку побежал ей навстречу, да так и не расставался с ней все собрание. Посетители были из разных мест: мастеровые с завода, из конторы служащие, родственники и соседи. Пришли и хозяйские девушки во главе с Екатериной Ивановной — хозяйкой дома. После короткой молитвы начали петь: «Сидел Христос с учениками на Елеоне». Люди вначале озирались друг на друга, как бы спрашивая этим: «Ты что про них думаешь?» Когда же грамотным из них стали предлагать песенники, то один за другим некоторые посмелели и запели тоже, и к концу гимна многие участвовали с усердием.

Потом стали проповедовать. Говорили и читали про блудного сына, про распятие Иисуса Христа. Мальчик и девочка из семьи Власовых очень выразительно рассказали стихотворение. Сидящий народ, слыша эти простые слова от простых людей, сердцем принимал их. Некоторые, кивая головами, вытирали слезы. Проникающее на улицу через открытые форточки пение гимнов привлекало еще слушателей, и к концу собрания в комнате уже не было места. Зашедшие с улицы, стоя на кухне, с жаждой слушали Слово Божье. В заключение опять проповедовал Иван Алексеевич по притче о десяти девах. Особенно трогательным было, как опоздавшие стучали в двери и просились войти, а Господь сказал им: «Не знаю вас» и не отворил. Со слезами умиления слушали люди этот простой призыв Божий, и когда пригласили к молитве, в числе первых раскаялся пожилой мастеровой — Плешачков.

— Господи, я тот блудный сын, пропился, промотался, прокурился до того, что задыхаюсь. Всю жизнь сгубил, и жене с детьми нет покоя от меня, прости меня, грешного.