И казалось, что разным чувствам есть еще место на земле. — Ср. №№ 5, 20 и примеч. в свете ранней ориентации Введенского и поэтов его круга на антиэмоциональное искусство, выразившееся, в частности, в формуле
прибежал конец для чувства / начинается искусствов
Ответе Богов(№ 5), этот отрывок примечателен именно соположением мотивов музыки (пения), выше эксплицированных как искусство
(Искусство дало бы мне новые силы…),и чувства.
— …то как Днепр бежала по комнате. — Мотив бегущего Днепра в связи с темой смерти встречается в № 2 (с. 56, см. примеч.). См. также по поводу соположения мотивов реки и смерти №№ 7, 23, 27 и примеч. к ним.
—
Отец сидел на бронзовом коне… — См. выше, примеч. к с. 190. а также примеч. к № 31.
—
Никто не произносил ни слова. Все разговаривали мыслями. — Внесловесная и внезнаковая коммуникация в посмертном существовании?
…пощипывая свои усы мыслями… поглаживая мыслями волосы… — Ср. в связи с гипостазированием мысли у Введенского, примеч. к № 10.
—
Бровей не видишь ты отец… — См. выше, примеч. к с. 189.
—
Тогда отец вынул из карманов дуло одного оружия… — Ср.тот же мотив в
Некотором количестве разговоров(№ 29.6 — С той же рифмой) и
«Где, Когда»(№ 32).
—
После обедни… двери рая… — См. выше, с. 189.
…чепец… Потец… — См. выше, примеч. к с. 190.
…отца… превратившегося в детскую косточку. — См. примеч. к № 24.
— Эй кузнец куй! куй! / Мы в кузнице уснем. / Мы все узники, — Укажем на выразительный пример поэтики Введенского, заключающийся в организации в плане выражения семантически «рискованных» сочетаний путем паронимических повторов фрагментов текста, т. е. на уровне фонем и слогов. См. выше, примеч. к с. 190.
—
Ведь это мы уже знали заранее. — Ср. выше, наши вводные замечания. Я. С. Друскин находит здесь, как и во многих других произведениях Введенского фигуру окаймления: «Последняя фраза — замыкание всей вещи и возвращение к началу, одновременно — иероглиф; сыновья спрашивают и после получения ответа узнают то, что уже знали до вопроса.»
29. Некоторое количество разговоров*
Впервые опубликовано нами: [42].
Разговорпервый публиковался немного раньше: [41].
—
Темник— книга толкования снов. По воспоминаниям близких поэта, существовало две редакции этого произведения, между которыми был написан
Потец.Таким образом, эти редакции относят к периоду между 1936 и 1938 гг. (годом написания
Ёлки у Ивановых).От первой редакции до нас дошел лишь фрагмент третьего
Разговора о воспоминании событий,приведенный в разделе «Другие редакции и варианты.»
Произведение, как уже указывалось ранее, подробно анализируется в исследовании Я. С. Друскина «Звезда бессмыслицы» [114], две основные главы которого посвящены
Разговорамшестому и десятому.
Интересно название произведения, в котором слова некоторое
количествомогут быть осмыслены в свете отношения Введенского к мерам, числам и т. п. (см. примеч. к № 3); роль неопределенно-местоименного слова
некотороеможет быть поставлена в связь с функцией многочисленных у Введенского разного рода служебных элементов, особенно местоименных и адвербальных детерминативов, создающих, с одной стороны, ощущение неопределенности, с другой — видимость несуществующих связей (ср. в первом
Разговореповторяющиеся слона
никаких (изменений), именно такой, такой именно(ср. примеч. к с. 199),
немного, недолгоп т. п.). Не менее интересен подзаголовок, связывающий универсум
Разговоровс категорией сна и снов и, в обратной проекции, — бодрствования (ср.
Побегать в комнате со снами— с. 203).