Том 1. Стихи, рассказы, сказки

Павленко что-то еще говорил, когда Астра, уставшая, с большими глазами, в которых была радость и была грусть, потянулась языком к руке Павленко и стала зализывать его рану.

— Ну вот и хорошо, Астрочка, умница моя! А в Свердловске мы выступим. За руку мою не беспокойся, — шептал Павленко. — А тебе с малышами — отпуск. Отдыхай и не шуми, пожалуйста! Ведь нам выступать…

И Павленко заплакал. К удивлению Астры.

Старая история

В одном приличном доме долго спорили: заводить или не заводить собаку.

Мама категорически возражала.

Папа поддерживал маму.

А сын продолжал настаивать.

Мама говорила:

— Это ужасно! От собаки одна грязь! И хлопот с ней не оберешься!

— Пожалуй, верно, — говорил папа.

— А я хочу! — повторял сын.

Мама сдалась тогда, когда вспомнила, что собака может охранять дом. Ведь у многих соседей были собаки.

Папа согласился с мамой:

— Правда, у нас много дорогих вещей, и, когда мы уходим из дома…

Так в доме появился трехмесячный щенок — водолаз, по кличке Бобик. Белый, лохматый и очень смешной.

Поначалу все радовались появлению Бобика. Ласкали его и кормили, а сын выводил его на участок возле дома — на прогулку.

Сын радовался.

Мама молчала, пока Бобик не погрыз ее туфли и не покорябал ножку у современного серванта и еще одну ножку у старинного кресла.

Папа перестал замечать Бобика, словно его не было.

Сын пока еще выводил Бобика на прогулку. Но уже не пять раз и не три, как было прежде.

Споров в доме теперь не было, только часто возмущалась мама:

— Эта собака загадила весь дом! Эта псина испортила всю обувь и всю мебель!

Папа подтверждал:

— Мы же говорили!..

А сын уже забывал выводить Бобика на прогулку даже один раз.

И никто не называл Бобика — Бобиком, а только собакой и псиной…

Как-то ночью Бобик заскулил, у него что-то болело или он просто просился на улицу.

Папа и сын спали. Мама не спала.

Мама взяла скулившего Бобика, вынесла из дому и, когда щенок сделал все необходимое, проводила его за ограду.

— Катись отсюда, и чтобы духу твоего здесь не было! Хорошо?

В словах мамы была даже ласка.

Утром никто не заметил отсутствия Бобика.

Когда заметили, мама сказала:

— Он ночью выходил на улицу и пропал. Не вернулся… Куда он мог деться, никак не пойму!

— Ничего, не волнуйся, — сказал папа. — Может, он еще вернется…

— Собаки всегда возвращаются к хозяевам, — авторитетно заявил сын и занялся своими делами.

Больше о Бобике никто в доме не вспоминал.

Через неделю прохожий мальчишка подобрал на улице щенка. Грязного, лохматого и очень несчастного.

Сначала щенок куснул его, а потом облизнул.

Мальчишка приласкал щенка и принес его в дом.

— Это ужасно! — сказала мама мальчишки. — Он же мог погибнуть на улице.

— Верно, — сказал папа мальчишки. — Молодец, что принес его!

— Давайте его накормим и отмоем! — сказал мальчишка.

Никто в доме не знал, что щенок зовется Бобиком. И Бобик не мог сказать, что он — Бобик. Щенка отмыли, накормили и стал он жить в новом доме. Потом дали ему имя Шустрик, и он стал откликаться на него. Даже тогда, когда его ругали. А ругать приходилось: Шустрик по молодости таскал и грыз обувь и ножки стульев и бедокурил, как мог.

Год прошел, и другой. Подрос Шустрик. Стал большим, красивым, гордым. И ласковым.

Одно плохо. Не разрешал Шустрик мальчишке купаться. Ни в море, ни в реке.

Как только мальчишка в воду, Шустрик за ним. Гонит обратно к берегу своего хозяина, за плавки хватает, за волосы, за руки. Осторожно, но настойчиво. Ласково, но решительно. И не справиться мальчишке с Шустриком никак и не объяснить: ведь Шустрик — водолаз.

Приходится мальчишке закрывать Шустрика дома, если хочется искупаться. На море и на реку его брать нельзя. Шустрик готов спасать не только хозяина, но и всех, кто идет в воду…

Однажды осенью, в дождь, выбежал Шустрик, как обычно, погулять и вернулся домой не один. В зубах держал за загривок котенка. Мокрого, худого, грязного. Виновато посмотрел на мальчишку, на маму с папой и аккуратно положил на коврик перед столом.

— Это ужасно! — сказала мама мальчишки. — Бедолага! Он бы погиб на улице…

— Молодец, Шустрик! — сказал папа. — Спас человека! А ведь какие-то звери его бросили…

— Давайте его накормим и отмоем! — сказал мальчишка.

Отмыли котенка, накормили его, и стал он пушистым, как только что родившийся цыпленок, только белым в рыжую крапинку. И Шустрик вылизывал потом котенка и особенно его эти самые рыжие крапинки. Дали котенку имя Лапушка, а короче — Лап.

Лап не боялся Шустрика. А Шустрик не боялся Лапа, когда тот выгибал спину, шипел и делал вид, что очень недоволен Шустриком.

Все это было давно.

Было в Ма́йори — между Балтийским морем и рекой Лие́лупе.

Шустрик и Лап стали взрослыми. И живут по-прежнему в обычном своем доме.

Старая история.

Но и старые истории иногда повторяются.

Пропавшие ламы

Когда мне предложили полететь в Перу, я очень обрадовался. С детства я знал, что Перу — родина лам. На перуанских марках и монетах в моей коллекции были изображены эти необычные красивые животные, которых еще давным-давно называли верблюдами Нового Света.