Читаем Том 1. Стихотворения 1906-1920 полностью

Дом, в который не стучатся:Нищим нечего беречь.Дом, в котором — не смущаться:Можно сесть, а можно лечь.Не судить — одно условье,. . . . . . . . . . . . . . .Окна выбиты любовью,Крышу ветром сорвало.Всякому —…. ты сам Каин —Всем стаканы налиты!Ты такой как я — хозяин,Так же гостья, как и ты.Мне добро досталось даром, —Так и спрячь свои рубли!Окна выбиты пожаром,Дверь Зима сняла с петли!Чай не сладкий, хлеб не белый —Личиком бела зато!Тем делюсь, что уцелело,Всем делюсь, что не взято.Трудные мои завязки —Есть служанка — подсобит!А плясать — пляши с опаской,Пол поклонами пробит!Хочешь в пляс, а хочешь в лежку, —Спору не встречал никто.Тесные твои сапожки?Две руки мои на что?А насытила любовью, —В очи плюнь, — на то рукав!Не судить: одно условье.Не платить: один устав.

28 июня 1920

«Уравнены: как да и нет…»

Уравнены: как да и нет,Как черный цвет — и белый цвет.Как в творческий громовый час:С громадою Кремля — Кавказ.Не путал здесь — земной аршин.Все равные — дети вершин.Равняться в низости своей —Забота черни и червей.В час благодатный громовойВсе горы — братья меж собой!Так, всем законам вопреки,Сцепились наши две руки.

* * *

И оттого что оком — желт,Ты мне орел — цыган — и волк.Цыган в мешке меня унес,Орел на вышний на утесВосхитил от страды мучной.— А волк у ног лежит ручной.

<Июнь — июль 1920>

Ex — Ci-Devant[47]

(Отзвук Стаховича)

Хоть сто мозолей — трех веков не скроешь!Рук не исправишь — топором рубя!О, откровеннейшее из сокровищ:Порода! — узнаю Тебя.Как ни коптись над ржавой сковородкой —Всё вкруг тебя твоих Версалей — тишь.Нет, самою косой косовороткойТы шеи не укоротишь.Над снежным валом иль над трубной сажейДугой согбен, всё ж — гордая спина!Не окриком, — всё той же барской блажьюТебе работа задана.Выменивай по нищему АрбатуДрянную сельдь на пачку папирос —Всё равенство нарушит — нос горбатый:Ты — горбонос, а он — курнос.Но если вдруг, утомлено получкой,Тебе дитя цветок протянет — в дань,Ты так же поцелуешь эту ручку,Как некогда — Царицы длань.

Июль 1920

«И если руку я даю…»

И если руку я даю —То погадать — не целовать.Скажи мне, встречный человек,По синим по дорогам рекК какому морю я приду?В каком стакане потону?— Чтоб навзничь бросил наповал —Такой еще не вырос — вал.Стакан твой каждый — будет пуст.Сама ты — океан для уст.Ты за стаканом бей стакан,Топи нас, море-окиян!

* * *

А если руку я беру —То не гадать — поцеловать.Сама запуталась, паук,В изделии своих же рук.— Сама не разгибаю лба, —Какая я тебе судьба?

<Июль 1920>

«Сколько у тебя дружочков…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Цветаева, Марина. Собрание сочинений в 7 томах

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия