Том 1. Стихотворения 1906-1920

— Хоровод, хоровод,
Чего ножки бьешь?
— Мореход, мореход,
Чего вдаль плывешь?

Пляшу, — пол горячий!

Боюсь, обожгусь!
— Отчего я не плачу?
Оттого что смеюсь!

Наш моряк, моряк —

Морячок морской!
А тоска — червяк,
Червячок простой.

Поплыл за удачей,

Привез — нитку бус.
— Отчего я не плачу?
Оттого что смеюсь!

Глубоки моря!

Ворочáйся вспять!
Зачем рыбам — зря
Красоту швырять?

Бог дал, — я растрачу!

Крест медный — весь груз.
— Отчего я не плачу?
Оттого что смеюсь!

Между 25 мая и 13 июля 1920

«И что тому костер остылый…»

И что тому костер остылый,
Кому разлука — ремесло!
Одной волною накатило,
Другой волною унесло.

Ужели в раболепном гневе

За милым поползу ползком —
Я, выношенная во чреве
Не материнском, а морском!

Кусай себе, дружочек родный,

Как яблоко — весь шар земной!
Беседуя с пучиной водной,
Ты все ж беседуешь со мной.

Подобно земнородной деве,

Не скрестит две руки крестом —
Дщерь, выношенная во чреве
Не материнском, а морском!

Нет, наши девушки не плачут,

Не пишут и не ждут вестей!
Нет, снова я пущусь рыбачить
Без невода и без сетей!

Какая власть в моем напеве, —

Одна не ведаю о том, —
Я, выношенная во чреве
Не материнском, а морском.

Такое уж мое именье:

Весь век дарю — не издарю!
Зато прибрежные каменья
Дробя, — свою же грудь дроблю!

Подобно пленной королеве,

Что молвлю на суду простом —
Я, выношенная во чреве
Не материнском, а морском.

13 июня 1920

«Вчера еще в глаза глядел…»

Вчера еще в глаза глядел,
А нынче — все косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел, —
Все жаворонки нынче — вороны!

Я глупая, а ты умен,

Живой, а я остолбенелая.
О вопль женщин всех времен:
«Мой милый, чтó тебе я сделала?!»

И слезы ей — вода, и кровь —

Вода, — в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.

Увозят милых корабли,

Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей земли:
«Мой милый, что тебе я сделала?»

Вчера еще — в ногах лежал!

Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал, —
Жизнь выпала — копейкой ржавою!

Детоубийцей на суду

Стою — немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
«Мой милый, что тебе я сделала?»

Спрошу я стул, спрошу кровать:

«За что, за что терплю и бедствую?»
«Отцеловал — колесовать:
Другую целовать», — ответствуют.

Жить приучил в самóм огне,

Сам бросил — в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, чтó тебе — я сделала?

Все ведаю — не прекословь!

Вновь зрячая — уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.

Само — чтó дерево трясти! —

В срок яблоко спадает спелое…
— За все, за все меня прости,
Мой милый, — что тебе я сделала!

14 июня 1920

Евреям («Так бессеребренно — так бескорыстно…»)