Том 1. Стихотворения и поэмы 1910-1927

И когда прибежали
знакомые, –
как расспросишь, о чем и о ком ее?..
Так же дни дребезжали, влекомые
лошадиною силой земной…

За мной!

Я сейчас расскажу
про жуть
этих первых слепых этажей.
Это ж ей
и пришлось познакомить
сердце с пулей так близко, так коротко
из-за жирного жадного выродка,
половицы прогнувшего в доме.

4

Спеши
на подушках мигающих шин
с распластанной навзничь любиться!
Скорее, скорее, скорее убийца
над мертвой пляши!

В судорогах последних опадающего живота

выуди судорогу страсти,
зови за собою очередь жирных ватаг –
она у тебя во власти!

Она не прогонит,

не плюнет в хайло:
она – растаяла,
стала – покойник.

5

Что ж мне жалеть ее,
о милой знакомой плакать,
ту, что теперь гниет
под протравкой весеннего лака?
Жалости в сердце нет,
только в звериной злобе
сердце – стальной стилет,
спрятанный между ребер.
Но если мир-ханжу,
замучивший тебя, встречу, –
в спину ему вонжу
красную правду стилечью
и, поворачивая острие
в дрожащем последней дрожью
тихо спрошу про нее,
нынче проросшую рожью.

1922

Наигрыш

От Грайворона до Звенигорода
эта песня была переигрывана.
В ней от доньего дня до поволжьина
крики «стронь-старина» в струны вложены
Все, что было твердынь приуральных,
все лежат, как скирды пробуравлены.
Изломи стан, гора, хребет Яблоновый,
утекай, Ангара, от награбленного!
Ветер, жги, ветер, рви, ветер, мни-уминай,
разбирай семена, раздирай имена,
раскромсай, разбросай города в города,
вей, рей, пролетай, свою жизнь коротай!

1922

Собачий поезд

1

 Стынь,
 стужа,
 стынь,
 стужа,
 стынь,
 стынь,
 стынь!
 День –
 ужас,
 день –
 ужас,
 день,
 день,
 динь!
Это бубен шаманий,
или ветер о льдину лизнул?
Все равно: он зовет, он заманивает
в бесконечную белизну.
 А р р о э!
 А р р р о э!
 А р р р р о э!
В ушах – полозьев лисий визг,
глазам темно от синих искр,
упрям упряжек поиск –
летит собачий поезд!
 А р р о э!
 А р р р о э!
 А р р р р о э!
 А р р р р р о э!

2

На уклонах – нарты швыдче…
Лишь бичей привычный щёлк.
Этих мест седой повытчик –
затрубил слезливо волк.
И среди пластов скрипучих,
где зрачки сжимает свет,
он – единственный попутчик,
он – ночей щемящий бред.
И он весь –
гремящая песнь
нестихающего отчаяния,
и над ним
полыхают дни
векового молчания!
«Я один на белом свете вою
зазвеневшей древле тетивою!»
«И я, человек, ловец твой и недруг
также горюю горючей тоскою
и бедствую в этих беззвучья недрах!»
 Стынь,
 стужа,
 стынь,
 стужа,
 стынь,
 стынь,
 стынь!
 День –
 ужас,
 день –
 ужас,
 день,
 день,
 динь!

3