Том 1. Тихие зори

Петя подпер голову рукой, задумался. Когда он закрывал глаза, мечтать было легче. Ему представилось, что хорошо было бы, если б она сейчас явилась, и они сели бы в волшебный корабль, уплыли бы в Италию, Венецию, в полусказочные края, о которых он имел легендарное представление… и уже любил их.

– Может быть или не может? Нет, это было бы чудом. – Он вздохнул, вспомнил, что чудес не бывает, и раскрыл глаза.

В летней шляпе, сиреневой вуали и светлом костюме Ольга Александровна стояла на набережной. Она засмеялась, кивнула и быстрым шагом сбежала вниз.

Петя покраснел. Ольга Александровна весело жала ему руку.

– Вы сидели, закрыв глаза. – Она улыбалась и слегка хлопала его перчаткой по плечу. – О чем вы думали?

Петя глядел на нее умоляюще. В его глазах она все прочла, и сама порозовела.

– Вы имели очень славный, но курьезный вид!

Немного оправившись, Петя рассказал о сегодняшней ночи, об обыске.

Ольга Александровна стала серьезней.

– Я ведь говорила. Эх вы!

Но в ее глазах он прочел гордость за него. Точно это подымало его в ее мнении.

– Да, – прибавил Петя, – и меня высылают.

Это ей явно не понравилось. Тень прошла по ее лицу. Она задумалась.

– Знаете что, – сказала она просто, но неуверенно, – а если вы поедете к нам, ну, отбывать свою опалу – в деревню?

– Я… что ж говорить… я с наслаждением. Но – я уже подписал заявление к дедушке.

– Глупости! – Ольга Александровна вспыхнула. – Какие глупости! Отец позвонит, и вам разрешат к нам.

Петя вдруг засмеялся, почти захохотал.

– Вы думаете, это можно? Серьезно?

Слишком велико был искушение бросить Петербург.

– А удобно будет вашему отцу? Ольга Александровна встала.

– Вот что: все дело в вас. Хотите ехать, едемте. И чтоб не распространяться, пойдем к нам завтракать. Все и выясним.

Петю смущало то, что он мало знает Александра Касьяныч а, тот иронически относится к студентам, и пр. Но его убеждал тон Ольги Александровны, да и ехать очень хотелось.

Все же он не без волнения подымался по знакомому лифту. Ольга Александровна посмеивалась и блестела глазами.

– Вы такой бываете на экзаменах?

Петя опять покраснел. Ему хотелось бы, чтоб она считала его мужественным.

К удивлению, Александр Касьяныч отнесся к делу благоприятно. Он засмеялся своим змеиным смехом и спросил:

– Вас высылают? Вас?

Петя сказал, что да, высылают.

– Так-с. Я же всегда говорил, что они ослы. Что? Александр Касьяныч обвел взором присутствующих, будто ждал возражений.

– Нужно делом заниматься, они бы на Запад глядели, а то, да, – высылать несовершеннолетних. Pardon[44], молодой человек, не обижайтесь, но я не могу вас считать каким-либо деятелем, тем более политическим. Вы – ученик. И все тут.

Александр Касьяныч был очень доволен. Он наскочил на приятную тему и весь завтрак без умолку с кем-то спорил. В России нет ни культуры, ни истинного чиновничества, ни консерватизма в английском смысле. Одни импульсы. Настроения, порывы – и все бесплодно. Надо учиться у Запада.

– Вот и вы, – он обратился к Пете: – Вы молоды, скромны, из вас может выйти полезный работник, но не здесь, вас здесь заставят ходить с флагами и потом будут высылать, да, – вам надо в Германию. В хорошую школу, в Гейдельберг.

– Я думаю бросить специальное образование, – сказал Петя. – Мне хочется в университет, на юридический.

– Ха-ха, на юридический! Вам кажется, что это легко? Разумеется, можно ничего не делать.

Петя смущенно ответил:

– Меня интересуют общеобразовательные предметы. Александр Касьяныч допил бордо и встал.

– На общеобразовательных далеко не уедете-с. Хотите быть юристом – работать надо. Работать, работать!

Он вдруг рассердился.

– Я сейчас в Сенат, должен докладывать дело. Я товарищ обер-прокурора, работаю, как лошадь. А господа сенаторы слушают… Вот так у нас все.

Он быстро попрощался и в передней мелькнул уже в мундире.

– Насчет дальнейшего не извольте беспокоиться, вы наш гость, да. Я не считаю вас политическим деятелем.

Когда он ушел, Ольга Александровна засмеялась.

– Вас отец смущает. К нему надо привыкнуть.

Потом она прибавила:

– В деревне он будет наездами.

Они пили кофе, разговаривали. Пете казалось теперь, что он непременно должен сделаться юристом, хотя мысль об этом впервые пришла за завтраком, и откуда она взялась, он затруднялся бы сказать. Это все равно, – он одно знал, что сейчас счастлив, что, болтая так с Ольгой Александровной, может просидеть сколько угодно, и так это и нужно, как почему-то надо, чтобы он попал в университет.

Ольга Александровна предложила ехать кататься. Он был доволен. Пока она переодевалась, устраивала шляпу, он вышел на балкон. Было видно далекое небо, легкие, весенние облачка. Даль широка и волшебна – в ней можно утонуть. Милая весна, новая жизнь, любовь!

В таком настроении спускался он вниз по лестнице, поддерживая Ольгу Александровну, подсаживая ее в экипаж.

Через четверть часа они были уже на Островах.