Том 10. Письма, Мой дневник

Моя уважаемая переписчица очень помогла мне в том, чтобы мое суждение о вещи было самым строгим. На протяжении 327 страниц улыбнулась один раз на странице 245-й («Славное море»...). Почему это именно ее насмешило, не знаю. Не уверен в том, что ей удастся разыскать какую-то главную линию в романе, но зато уверен в том, что полное неодобрение этой вещи с ее стороны обеспечено. Что и получило выражение в загадочной фразе: «Этот роман — твое частное дело»(?!). Вероятно, этим она хотела сказать, что она не виновата!

__________

Воображаю, что она будет нести в Лебедяни, и не могу вообразить, что уже несет в письмах!

__________

Ку! Нежно целую тебя за приглашение и заботы. Единственное радостное мечтание у меня — это повидать тебя и для этого я все постараюсь сделать. Но удастся ли это сделать, не ручаюсь. Дело в том, Ку, что я стал плохо себя чувствовать и, если будет так, как, например, сегодня и вчера, то вряд ли состоится мой выезд. Я не хотел тебе об этом писать, но нельзя не писать. Но я надеюсь, что все-таки мне станет лучше, тогда попробую.

О том, чтобы Женя меня сопровождал, даже не толкуй. Это меня только утомит еще больше, а ты, очевидно, не представляешь себе, что тебе принесет ослепительное сочетание — Сережка, Сашка и Женька, который, несомненно, застрянет в Лебедяни. Нет, уж ты себе отдых не срывай!

Остальное придумано мудро: обедать вместе с компанией — нет! нет! А с S. [875]— даже речи быть не может. Пусть Азазелло с S. обедает!

__________

Ах, чертова колонка! Но, конечно, и разговор не пойдет о том, чтобы я вызывал Горшкова или вообще возился бы с какими-нибудь житейскими делами. Не могу ни с кем разговаривать.

__________

Эх, Кука, тебе издалека не видно, что с твоим мужем сделал после страшной литературной жизни последний закатный роман. Целую крепко!

Твой М [876].

18. 15.VI.38. На рассвете.

Дорогая Лю!

Эта открытка, которую я пишу под гудение Дм[итриева], обгонит заказное. Вчера, то есть 14-го, был перерыв в переписке. Ольга какие-то ванны берет. Завтра, то есть, тьфу, сегодня возобновляю работу. Буду кончать главу «При свечах» и перейду к балу. Да, я очень устал и чувствую себя, правду сказать, неважно. Трудно в полном одиночестве. Но ничего! Не унывай, Куква! Целую тебя! Не могу сосредоточиться, потому что Дм[итриев] гудит как шмель. Хочется спать! Целую тебя! Целую!

Твой М.

Р.S. Догадался попросить поклониться тебе Дм[итриев].

19. 15.VI.38. Под вечер.

Дорогая Лю! Тронут твоей заботой и лаской. Целую крепко тебя! Не знаю, удастся ли приехать, но надеюсь на это.

Ни в каком случае не затевай устроить мне в спутники Женю. Это совершенно не нужно! Он мне только мешал бы.

Чувствую себя усталым безмерно. Диктую 23-ю главу. Зачем же Писареву быть в загоне! Кланяйся ему!

Твой М.

20. Телеграмма. 15.VI.1938.

Целую крепко. Постараюсь приехать. Спутник Евгений совершенно не нужен.

Любящий Михаил.

21. 19.VI.38. Днем.

Дорогая Лю, сообщи, в полном ли порядке твое уважаемое здоровье? Думаю о тебе нежно.

Верно ли Саня пишет, что река ему по колено? Купаться-то можно? Сообщи.

Прилагаю всякие усилия к тому, чтобы в 20-х числах июня побывать в Лебедяни. Если это не затруднительно (а если далеко и трудно — не надо), узнай — есть ли теперь поезд с мягким вагоном? Должен быть. Ну, если нет — это неважно. Ехать можно и в жестком.

По числу на открытке твоей установил, что ты наблюдала грозу, как раз в то время, как я диктовал о золотых статуях. Пишется 26 глава (Низа, убийство в саду). Перестань ты бегать по базару за огурцами и яйцами!! Сиди в тени! [877] [...]

22. Телеграмма. 19.VI. 1938

Телеграфируй здоровье. Есть ли купанье. Пишется 26 глава. Целую.

Булгаков

23. 20.VI.38

Дорогая Лю! Получил сегодня два твоих письма, отвечу подробно ночью. А пока кратко... Перестань ты хлопотать по устройству мне провожатых!! Зачем Лоли?! Умоляю тебя, не занимайся ты этим вопросом! Не нужно этого!

Спешу уходить с Соловьевым, целую!

Твой М.

Р.S. Не только не нужно никаких провожатых, но они мне будут мешать! Еще раз целую! М.

24. В ночь на 22. VI.38

Дорогая Люкси!

Сегодня получил соблазняющую меня телеграмму о лодке и подсолнухах. Целую тебя крепко.

Чувствую себя неважно, но работаю. Диктуется 28 глава.

Твой М.

25. 22.VI.38. Утром.

Дорогая Люси, она же очаровательная прекрасная Елена, твои письма и открытки получены. Конечно, если мне удастся навестить тебя, к чему я сейчас делаю первые шаги, я привезу деньги. Сегодня пойду в Театр, узнавать, когда дают жалованье и когда кончится сезон.

Если сегодня Ольга приедет пораньше, постараюсь продиктовать большой кусок и тогда конец переписки станет совсем близок. Одно плохо во всем — это, что мне нездоровится. Но ничего! Целую тебя крепко. Привет вашей библиотеке в лебедянском раю! В частности Радищеву!

Твой М.

26. 22.VI.38