Том 14 (Конец XVI - начало XVII века, подступы к решительным переменам)

После многих словопрений пришли к согласию с чужестранцами, и не внявшие предостережениям патриарха, единомышленники их, не послушали они слов истинного пастыря своего, предпочли по чужим законам жить. А собственного своего царя Василия решили всем миром в иноки постричь, и по необходимости сделали это, чтобы не соединились с ним единомышленники его, чтобы не посеяли крамолу в людях и не привлекли к нему народ. О несчастье из-за безумия человеческого! Что делают? Вопреки установлениям и правилам они сами за царя произносили спасительные обеты, столь жестокосердные люди, не разумеющие книжной мудрости и установлений своих! Патриарх же наш сетовал на этих людей, говоря, что они не по заветам святых отцов поступили с царем и что он не может быть иноком. И сказал он: «Когда Владыка мой Христос на престоле моем власть мою укрепит, сниму я с него рясу и от иноческих обетов освобожу его, по правилам наших божественных отцов, по установлениям и по справедливости, по канонам и правилам я оправдаю его!» Говорил он против оскорбляющих церковь, и призывал на них Бога истинного, и смело угрожал решившимся вместо царя отрекаться от мирской жизни, обещая, что они поплатятся за это и теперь должны сами стать монахами: «Кто возлагает на него иноческие одежды, на тех самих я это одеяние возложу, заставлю их быть иноками!» Услышав об этой ревности святителя Божиего, ратующего за истину, они посовещались и выдали царя своего в руки иноплеменникам с родными его братьями, а те в заточении держали его в своих владениях до самой смерти. И гордились они своим пленником, говоря, что благодаря своей храбрости захватили его, и тем в изумление повергали тамошних жителей.

И, презрев клятву свою, которой они клялись, целовали при этом крест Господний, дать нам в цари сына властителя своего, враги обещание свое на кресте нарушили, и солгали, и обманули нас, и вот благодаря многим их лживым словам и по причине легкомыслия нашего они городом нашим овладели и народ унизили. Священный же патриарх, видя, что народ унижен, поучал людей, словами Господа их утешая. Поскольку случилось и мне там быть, он прежде всего ко мне обратился и перед всеми меня обнял со слезами: «Ты более всех искушен в науках, ты ведаешь, ты знаешь!» Он обратился ко всем, сведущим в книжных премудростях, и мысли свои нам сообщил, так говоря: «Рассказывают про меня смутьяны наши, что я призываю воинов и воодушевляю их противоборствовать этому враждебному и иноверному войску, которое, нарушив клятву, владеет нами вопреки словам своим. Но я ничего такого никогда вам не говорил, ведь вы свидетели моих слов. И одно я только вам повторял: „Облачитесь в оружие Божие, в пост и в молитвы. Кто научен грамоте, псалмами пусть вооружается; кто несведущ в книжной грамоте, молитву Иисуса пусть возьмет как оружие спасения; кто разбойник, пусть оставит это занятие; кто грабитель, пусть прекратит это делать; а кто стяжатель, пусть избавится от этого; а кто блудник, пусть отбросит от себя порок свой, — тогда все спасутся, обратятся к Богу и будут исцелены. И поможет нам Господь Бог, по словам пророка, «вечером, утром и в полдень»”. Вот оружие православия, вот противоборство за веру, вот предписание устава! Ачто касается того, кого признали царем, то, если он не будет одной веры с нами, не царь он нам! Не будучи единоверным, пусть не будет он у нас владыкой и царем!»

Услышав это, оказавшиеся здесь воины и властители разгневались на архиерея и подходящих к его благословению отгонять повелели, а нарушающих их запрет разными способами разгонять приказали. А он, наш пастырь, хотя и отлучен был от приходящих к нему, хотя в страхе многие отказались подходить к его благословению, все же он не оставил обычных своих наставлений, но продолжал говорить, и поносить врагов, и еретическое безумие сокрушать как мужественный воин Христа или как лев в чаще леса. Он обличал словами книг Божественного Писания их еретические замыслы против пашен благочестия, неотступно нападал и немилосердно сокрушал красноречием своих слов врагов Божественных установлений. Ведь был он искушен в науках и в книжной мудрости, каноны и жития святых написал, отцом Церкви был, славным кормчим, славно направляющим корабль Христа, мир этот — море, волнуемое еретическими волнами, кормилом слова Божиего вспенивая и корабль к спасительной пристани направляя; но волны умножались, и корабль слабел и изнемогал среди многой пены грехов. Когда увидел этот священный отец наш, что ослабевают силы, думая о спасении людей, он выбирает святителя, как бы перед глазами своего сердца пересматривает священных митрополитов, и епископов, и весь церковный причт в поисках тех, кто весьма искушен в правилах и в учении христианской веры. Так занимаясь всякими делами и наставлениями, он в Божественной любви распалялся и возгорался.